Тимофей долго не мог
уснуть. Прошедший день выдался богатым на события, оттого и мысли в
голове роились как дикие пчелы вокруг улья. Вопросов было больше,
чем ответов. Сколько в размышлениях пролежал, ворочаясь с боку на
бок, поди узнай. А когда провалился в тревожный сон, привиделось
такое, что наутро не мог понять, а сон ли был это. Не исключено,
что явное марево, на сибирских землях это обыденное
дело.
Привиделась, что старуха шаманка, с которой он возле чума
встретился в первый вечер, говорит ему:
— Слушай внимательно и ничему не удивляйся. Как солнце в зенит
войдёт, отправляйся к той реке, где медведя встретили. Вниз по
течению путь держи, там будет небольшое поселение. Спроси рыбаков
которые вчера утопленника выловили, забери у них мой амулет да себе
его оставь. Не успела я свой дар передать, всё преемника не могла
нужного подобрать. Тебя когда встретила, сразу поняла, что парень
ты душой и помыслами чистый, ты-то мне и подходишь. С амулетом к
тебе часть моего дара перейдёт. Хотела всю свою силу шаманскую тебе
доверить, да вот не успела. Силы растратила, спасая сначала Бэргэна
от лесных духов в обличии волчьем. Не успела сил начерпать, дух
свой шаманский восстановить, ты с Толлуманом в беду попал. Всё бы
обошлось, я ведь и в водных тварей перевоплощаться могла, не махани
медведь тогда когтями при падении в воду. Так и снял с моей спины
кожу с мясом своими когтищами и не выпустил из лап цепких. Силы мои
враз с кровью и ушли в воду студёную. Слишком я стара, чтобы за
жизнь бороться, устала от жизни, оттого и не приложила никаких
усилий на спасение своё. Сон никому не рассказывай, за амулетом сам
отправляйся. Амулет на теле держи да помалкивай. Рыбакам скажешь,
что выловили они удаганку[1], пусть похоронят по обычаю, как
полагается хоронить шаманов. Скажи, что оберегать их селение отныне
буду, в делах рыбацких да охотничьих помогать стану.
После этих слов испарилась она словно туман, словно и не было
вовсе.
В чуме несмело забрезжил предрассветный луч света, все ещё
спали. Тимофей лежал с открытыми глазами и не понимал, как
воспринимать услышанное: принять как дурной сон и забыть или же
отнестись всерьёз и выполнить наказ ночной гостьи, явившейся в его
сон.
Первыми в чуме просыпались женщины. Затапливали буржуйку,
стоявшую посередине пространства, и принимались готовить завтрак
для всего большого семейства, насчитывающего порой больше десятка
человек.