— Ладно, давай делом займёмся, — скомандовал шаман, нахмурив
брови.
Сначала они собрали все разбросанные по поляне ветки и сложили в
сенцах. Порфирий пояснил, что на растопку будут пригодны, когда
чуток подсохнут. Разбросали по поляне снежный холм, скрывавший
кабана, освободили его из снежного плена, соорудили из больших
веток новые волокуши и уложили на них тушу секача.
— Ну что, двинулись? — Порфирий движением головы пригласил
Тимофея встать рядом и взяться за волокуши.
Поднатужившись, они двинулись в путь. Тянуть было тяжело, но не
сложно, тропа, по которой они двигались, была протоптана и почищена
от мелкой поросли. Каждый живущий в посёлке охотился в этих краях и
ночевал в общем для всего посёлка зимовье, домой местные
возвращались к реке по одной и той же тропе, каждый год прочищая от
новых зарослей. Дорога была залита солнечным светом, птицы вовсю
заливались трелями.
То тут то там на ветвях деревьев появлялись белки, горностаи,
соболи. В зарослях кустарников носились зайцы, устраивая игры в
чехарду. Таёжные обитатели, почуяв дыхание весны, резвились,
радуясь ощутимому потеплению и возрождению природы. Зверьё совсем
не опасалось людей, идущих по тропе, словно понимало, что людям
сейчас до них нет никакого дела и угрозы они не представляют.
Дежурный плот в зарослях был на месте. Тимофей и Порфирий,
изрядно постаравшись, затащили кабана на плот. Сломав два шеста,
когда отталкивались от берега, им всё-таки удалось отплыть от
прибрежных зарослей кустарника. Плот, подхваченный сильным
течением, поплыл по реке. От переизбытка тяжести он был затоплен
сверх положенного. Порогов и отмелей на этой стремительной, хоть и
неширокой речушке не было. Поэтому Порфирий не переживал по поводу
чрезмерного затопления плота: вероятность напороться на мель
сводилась к нулю. Единственное, что приходилось делать, так это
направлять плот на крутых поворотах русла.
Всё путешествие шаман был мрачным и угрюмым, как дождевая туча.
По всему было видно, что он думал о чём-то неприятном, тяготящем
его душу. Тимофей тоже помалкивал, украдкой поглядывая на смурного
Порфирия, глыбой сидящего на широко расставленных коленях.
Через пару часов сплава по реке на горизонте замаячили крыши
поселковых домов, путешествие подходило к завершению. Ловко орудуя
длинным стволом молодой берёзы, Порфирий причалил, спрыгнул,
скомандовав Тимофею, чтобы тоже выбирался на сушу и помог вытащить
плот на берег.