Дед Трофим вернулся, и устало опустился на лежак.
- Не получается, - грустно констатировал он, с силой потерев
лицо. – Слишком устарел справочник. Слишком большая погрешность.
Эх, где теперь джипиэс, или хотя бы гугл карты?
- Что ты все со своей гуглей, деда? – возмутилась Ольга. – Вечно
ты ее поминаешь! Объясни толком, чего у тебя не получается?
Мужчина снова устало вздохнул:
- Я хочу понять, куда мы ползем теперь.
- Какая разница?
- Есть у меня мысли… Впрочем, сейчас это не важно. Прости,
увлекся. Обидно, когда то, что раньше не требовало вообще никаких
усилий, теперь представляет такую сложную задачу! Да еще я не все
знаю…
Трофим часто вспоминал о прошлых временах. Ольга относилась к
его рассказам как к сказкам. Надо же, люди раньше могли
разговаривать на расстоянии! Могли по небу летать, и по земле
двигались на специальных повозках, которые везли всех, кто хотел по
дорогам из черного ровного асфальта. Ольга верила, но представить
себе такое не могла. Всплывали в памяти какие-то неясные картинки,
но слишком уж неправдоподобные. Лисица и сама не знала, правда это,
или навеяно рассказами Трофима - черви появились, когда ей не было
еще и трех лет, и то немногое, что она могла вспомнить, давно было
перекрыто более поздними воспоминаниями.
Девушка, больше не прислушиваясь к рассуждениям старика, молча
закатала ему штанину и, отстегнув деревяшку, принялась смазывать
культю самодельной мазью из жира и целебных трав. Сколько раз
говорила деду, чтобы он чаще проделывал процедуру – все бесполезно!
Упрямый старик предпочитал терпеть боль до последнего, экономя
мазь. Знал, что искать необходимые для снадобья травы непросто и
жалел воспитанницу.
Культя выглядела страшно, сквозь тонкую кожу на самом конце была
видна кость, но девушку это не смущало. Работа была привычной, да и
ей ли брезговать, если эти страшные шрамы – результат ее «лечения»?
Теперь-то она догадывалась, что сделала все неправильно тогда, пять
с половиной лет назад, когда нога у деда Трофима почернела и
раздулась. Нужно было сделать разрез и закатать кожу наверх, а
кость пилить выше. Тогда края раны можно было бы сшить, и шрам не
был бы таким страшным. Впрочем, вины за неудачное лечение Лисица
тоже не чувствовала. Какой спрос с двенадцатилетней девчонки? Чудо,
что Трофим все же выжил, не помер. Настоящее чудо, почище летающих
людей и загадочных гуглей. Как же страшно ей тогда было! Дед Трофим
был горячий, как печка и почти ничего не соображал, а когда все же
приходил в себя, умолял девочку отпилить ему ногу. Она долго не
могла поверить, что он действительно этого хочет, а когда все же
поверила, не могла решиться. А страшная болезнь тем временем
поднималась все выше, и дед Трофим чувствовал себя все хуже. Страх
потерять единственного близкого человека перевесил. Лисица, которую
тогда еще никто так не звал, напоила бредящего мужчину водкой,
которую он хранил для обеззараживания ран, и отпилила больную ногу
ножовкой по металлу.