Пристроив раненого, Марк отправился на поиски местных
властей. Власти, то есть староста деревни был дома. Коренастый
мужик, до густых бровей заросший сивой спутанной бородой,
нежданному визитеру не обрадовался. Стоя в воротах, он выслушал
краткий рассказ Марка, немного помялся, но все же отправился к
знахарке.
А во дворе у знахарки творился настоящий бедлам.
Несколько любопытных селянок заглядывали в раскрытую калитку,
ребятня висела на заборе, наслаждаясь представлением. Раненый
незнакомец сидел на приступке сарая, кутаясь в одеяло и пытаясь
понять, что происходит, а над ним голосила дородная
бабенка:
˗ Архипушка, соколик ты мой, да на кого ж ты меня
покинул, ирод окаянный! Да где ж тебя носило˗то столько лет! Люди
добрые, вы только посмотрите на него! Я все глаза повыплакала его
ожидаючи, детишки сиротами растут, а он вона, бродит незнамо где, в
одних подштанниках! Стыдоба˗то какая!
«Архипушка» на эти вопли болезненно морщился и
косился по сторонам в поисках путей отхода, увидев Марка со
старостой, он облегченно встрепенулся. Знахарка стояла в стороне и
вмешиваться не спешила. Староста сначала кашлянул, привлекая к себе
внимание, а когда это не подействовало, рявкнул:
˗ А ну, уймись, Илинка! Что это ты тут
устроила?!
˗ Так как же ж, муж мой пропавший нашелся! ˗ Илина
бросила короткий взгляд на знахарку. ˗ Восемь лет назад как ушел в
город на заработки, так и пропал. А теперь, вона, явился голый и
босой! Хоть бы подарочек какой детишкам привез!
˗ А ты уверена, что это твой муж? – староста
скептически осмотрел «находку».
˗ Он это, он, Архипка мой, да ты не узнаешь его, что
ли? Он же сызмальства здеся жил, пока не решил в городе
подзаработать, – Илина развернулась к старосте и угрожающе
качнулась к нему всей своей немалой статью.
˗ Ну, может он, а может и не он, давно я его не
видел, подзабыл уже, ˗ заюлил староста, отводя глаза под хихиканье
зрителей у забора. – Вишь, милок, как хорошо оно все вышло. Вот и
разобрались, кто ты есть, и семья твоя нашлась.
Сам пропавший хлопал глазами, пытаясь осмыслить себя
в роли мужа Илины, но явно потерпел поражение и в ужасе перевел
взгляд на Марка. Тот тоже оценивал развернувшееся представление.
Образ деревенского мужика подходил раненому, как старосте чепчик.
Отставным военным, каким˗нибудь капралом, его еще можно было бы с
натяжкой представить, но крестьянином из глухой деревушки – никак.
А переглядывания знахарки с Илиной наводили на мысль об истоках
этой «семейной» встречи. Но вот что с этим делать, как
выпутываться? Ну, ладно, будем извлекать пользу из
ситуации: