– Я?
Над головой дворянина вспыхнул
красный, неоновый ромб с вписанной в него буквой «Б».
А на мои плечи навалилась тяжесть,
заставившая тело согнуться, опуститься на одно колено, прижать
голову к груди. Рядом опускались на колено полицейские и все еще
ревущая Марфа.
– Я ГРАФ БЕСТУЖЕВ!
Автор категорически ждет
обратной реакции на сей опус)
Глава 5. Где-то прибудет.
– Повторим! – пьяным голосом сказал
мне граф, требовательно стуча пальцем по пустой рюмке.
– Повторим, – согласно кивнул я,
разливая водку.
Мы были пьяны. В хлам, в зюзю, в
сопли.
Особенно я. Мое молодое тело, мой
неподготовленный юный организм, оказывается, совершенно не умел
пить крепкие напитки. Буквально двести грамм сорокоградусной за
час, и я уже почти ничего не соображаю. Поэтому сейчас я пью воду.
Пьяный граф совсем не обращает внимания на то, что выпивку нам я
разливаю из двух графинов.
А вот Бестужев пить умел, любил это
дело и всячески его практиковал. Он уже выпил больше пол-литра и,
судя по его виду, готов был оприходовать столько же. Поэтому он раз
за разом требовал наполнить посуду до краев и постоянно повторял
один и тот же тост:
– За то, что все успешно
разрешилось!
Мы чокнулись и выпили.
Действительно, начавшееся не очень
удачно утро в итоге переросло во вполне себе хороший день, а потом
и вечер.
Полицейские, убедившись, что перед
ними и в самом деле граф, выслушали и записали его версию
произошедшего, закончившегося убийством барона. В его варианте я,
являющийся вольнонаёмным охранником Бестужева, защитил его от
подлого нападения и посягательства на жизнь дворянина.
Служители закона, щелкая каблуками,
попрощались с нами, попросив в ближайшее время не выезжать из
города, и тихонечко закрыли дверь бара с той стороны.
И я снова задумался о таких
гигантских плюсах у дворянина по сравнению с обычным
гражданином.
Граф, сходив в гостиницу переодеться
и умыться, через несколько часов вновь вернулся в бар, и с тех
самых пор мы сидим за столом в укромном уголке и празднуем чудесное
избавление. Впрочем, я так понимаю, Бестужеву нужен был лишь повод.
Даже самый номинальный. И вместо освобождения от полиции он с таким
же энтузиазмом отмечал бы и день взятия Бастилии.
Я сначала с некоторой опаской
относился к такому собутыльнику. Все же дворянин, кто знает, какие
у них там питейные традиции. Однако все оказалось гораздо проще.
Этот русый мужчина, возрастом немного за тридцать, со слегка седыми
висками, оказался вполне себе нормальным человеком. Не заносчивым,
не высокомерным, ведущим себя просто и понятно. И пил он как
простой человек. Водку.