Конина,
испеченная на углях после вчерашней полбы, казалась божественно
вкусной. Мы насыщались мясом, а Напарис
рассказывал.
Владения
его рода и рода Напита находятся по соседству. Их разделяет озеро.
Как оказалось, не было никакого набега, и крови не было. Всего-то:
соседи девчонку украли. Дочь его. Девушку звали Орой. Шестнадцать
зим – хороший возраст для замужества, но Напита не настолько богат,
чтобы получить такую женщину, рассуждал номад.
В каком же
возрасте ты стал отцом? – думал я, замечая, что в пшеничных волосах
Напариса нет седины, а щеки, под курчавой бородой – румяные и
гладкие, голубые глаза еще блестят тем светом и задором, которые
свойственны только юным.
Вино у
скифа было дрянным, но в набитый мясом желудок еще вошло
около полу литра. Подобрев от чувства сытости, а может, от винных
паров, я сказал Напарису:
- Дело у
меня есть важное. Две или три ночи займет. Сделаю, вернусь к тебе.
Пойдем вместе к Напиту и заберем твою дочь!
Номад
удовлетворенно кивнул и даже проводил нас к тракту до
Мирмекия.
После
полудня, ближе к вечеру, на востоке, над краем земли, показалась
груда синих облаков.
- Горы? –
спросил Авасий.
- Лес, -
предположил я.
- Это стены
Мирмекия – сказал Лид и оказался прав.
Скоро
облака потемнели и стали сине-серыми. Резче выступили очертания
города. Из марева возникли стены и башни. Вблизи их цвет был уже,
не синим и не серым, а желтоватым, как глина под копытами
коней.
Подъехали к
воротам, когда совсем стало темно. Авасий постучал древком копья по
доскам калитки.
- Куда так
поздно? – кто-то крикнул со стены и какой-то воин, вскинув над
головой факел, пытался разглядеть нас.
- Из
Пантикапея к хилиарху Андронику с царевым приказом, - прокричал я в
ответ.
Страж
отворил, гремя цепью и засовом, узкую калитку, вделанную в огромный
створ ворот. Мы спешились и вошли в город, ведя коней на
поводу.
Один из тех
воинов, что караулили у ворот, назвался Таргисом. Он предостерег,
что в Верхний город ночью по приказу хилиарха никого не пускают, и
вызвался проводить нас к гостинице. Парень смущался, ибо видел, что
мы не бедны, а гостиница в нижнем городе подходила для ночлега
нищим, путникам, не имеющим в полисе покровителей или
родственников.
Андроник еще в Мирмекии, а не переправился
через пролив в Кепы! Я так обрадовался этому факту, что в тот
момент не задумался о возможных неудобствах, ответил
воину: