– Ну, я-то не за попрошайничество. Меня в более серьезном
преступлении обвиняют, – заметил Кирпичников.
–Брось! К утру полицейским будет уже все равно, кого и за что
арестовали. Тюрьмы ломятся от политических заключенных, а до
настоящих правонарушителей полиции дела нет. Ходят слухи, – негр
понизил голос, хотя их беседа шла и так почти что шепотом, – есть
тайный указ премьер-министра не сажать в тюрьму воров, убийц,
бандитов… Понимаешь? Чтобы люди жили в страхе, и был повод повышать
число копов.
– Ну и ну!
– Да ты счастливец, – сказал Джордан. – Не привык к таким вещам.
Эх, Краснострания! Вот бы мне там оказаться!.. Ну, а ты не
беспокойся. Утром выйдем. В крайнем случае отдашь свои часы
охраннику. Перед взяткой он точно не устоит.
–Спасибо, товарищ. Ты меня здорово поддержал, – ответил
Кирпичников, улыбнувшись.
В этот момент за стеной прозвучали три выстрела, скрип тормозов,
чей-то крик и еще один выстрел. Два негра проснулись. Краслен
испугался.
– Да ты не волнуйся, – сказал ему Джордан. – Это всего лишь
мафиозные разборки. Если им надо устроить пальбу, то они всегда
делают это рядом с полицейским участком. Просто у рядовых граждан
может быть дома оружие, а здесь бандитов точно никто не тронет…
***
Наутро, едва рассвело, жандармы велели всем выметаться вон из
камер.
–Наверно, кто-то им донес, что готовится стачка или
демонстрация, – сказал Краслену Джордан, когда они вышли. – Ну,
бывай!
–Пока, – сказал Кирпичников.
– Ты как сейчас, куда? Не по пути?
–Куда… Не знаю. Видимо, на улицу.
– На улицу?! Эх, черт побери, да тебе же действительно некуда
податься! – воскликнул негр. – Значит, вот что: ты пойдешь ко мне!
Да брось смущаться! Все соседи обзавидуются, что у меня в гостях
настоящий красностранец!
В хижине пахло плесенью, керосином и давно не мытым телом.
–Джордан? Джордан! – зазвучал из темноты старческий голос. –
Тебя вновь арестовали?
– Не удивляйся, что у нас тут так темно, – сказал Краслену негр.
– Когда мы с братом строили эту лачугу, денег на стекла не было,
так что решили оставить под потолком несколько щелей, а окон не
делать вовсе. Впрочем, что касается денег, то они и сейчас не
появились… Да, мам, это я!
Глаза Краслена, начавшие привыкать к темноте, различили силуэт
старухи.
– С тобой кто-то есть?
– Это друг. Красностранец. Мы вместе сидели в участке.