Краслен молчал. Он не представлял, как можно жить в таких
условиях.
–Получается так, что всю нашу семью содержит младшая сестренка,
Джессика. Она служит горничной у одной важной шишки. Представляешь,
я, мужчина, вынужден сидеть у нее на шее! Черт возьми, до чего нас
довел этот паршивый кризис!.. Еще есть наш брат Джулиан. Он сейчас
в тюрьме… Политическая статья…
Кирпичников не говорил ни слова и удрученно кивал. Подумать
только, может быть, содержимое портфеля могло бы избавить этих
людей от невыносимой нищеты, а он, Краслен, так бездарно провалил
секретное задание товарища Буерова!
Минуту собеседники молчали. Было слышно, как старуха там, в
лачуге, тяжко шаркает.
–Думаешь, ей лет под сто? – спросил негр. – Нет! Всего
шестьдесят. А уже еле ходит, почти что слепая…
–Врачу покажи.
–Что, смеешься?! Даже те, кто работает, редко могут позволить
себе услуги врача, а уж нам-то на что? – фыркнул Джордан. – Да я, в
общем, и так знаю, что он скажет: «Чего вы хотите, такой возраст,
тридцать лет на калошном заводе ни для кого не проходят даром…»
– На калошном заводе?
– Да. Знаешь, как делаются калоши? Только не говори, что тоже
думал, будто их отливают из жидкой резины, как чугунные
статуи!..
"Без калош от Резинпрома я не выйду из дома!", – вспомнилась
Краслену рекламная вывеска. Как-то там, на Родине?
– …Детали калош вырезают из тонкой резины и склеивают перед тем,
как отправить на вулканизацию, – продолжал негр. – Все дело в этом
дурацком клее. Он содержит бензин. Бензин испаряется и портит
глаза, кожу, горло. Мать узнала об этом, когда было уже поздно…
Прибавь к этому постоянную работу стоя, вручную… Не знаю, как у нее
еще двигаются пальцы рук. До шестидесяти нечасто доживают. В
смысле, негры. Да и в целом – пролетарии. Вот я пол своей жизни уже
прожил.
–Джо, не надо!
Джордан замолчал.
– Ты прав, товарищ. Вот ведь, сопли распустил! С чего бы это?..
Обычно со мной такого не бывает! Хватит ныть, все у нас будет в
порядке, нет так ли? – И негр улыбнулся.
– Вы так бедны, а тут еще я – нахлебник… – ответил Краслен.
– Ты давай-ка об этом не думай! От нас не убудет, что ты станешь
спать в нашей хижине. Будем вместе работу искать… Ты ж белый –
глядишь, и подыщешь чего-нибудь! Джонсона встретишь…
–Едва ли!
–Сказал – значит, встретишь! Сестренка моя – в его партии, –
тихо сказал чернокожий.