Хорошо ещё, что Чан когда-то любил всякие восточные боевики и,
одёрнув возмутившегося было Зуко, согласился за них двоих.
— Это что-то вроде Испытания, — пояснил он другу позже. — Если
мы не будем жаловаться и станем делать, что скажут, Мастер возьмёт
нас в ученики. Любое мастерство это преодоление себя. А физический
труд это тоже тренировка.
И началась их «весёлая жизнь». Особенно у Зуко, который за свои
двенадцать лет ничего не делал и даже не представлял, как это
вообще происходит. Но, к удивлению Чана, Зуко почти не жаловался,
наравне с ним драил полы, чистил хлев жутковатой животины мастера —
гончего угря, мёл двор, носил воду из колодца или бегал с
поручениями в Шу Дзинг — одноимённый городок, расположенный
километрах в десяти от особняка их Мастера. Но поначалу с
непривычки было очень тяжело. Они, конечно, занимались во дворце,
но тяжёлый физический труд всё же отличается от тренировок с мечами
или магией Огня. У них появились мозоли на руках и ногах, а к
вечеру обычно гудели и тянули все мышцы, о существовании которых
они и не подозревали.
Быстро выполнив утренний моцион и наскоро умывшись ледяной
водой, они приступили к работе. Ночью выпал снежок, покрыв весь
двор белым и как будто пуховым налётом.
— Как красиво! — вырвалось у Чана.
У Мастера Пиандао внутри его крепости был не только каменный
плац для тренировок, но и что-то вроде сада камней для медитаций с
несколькими бонсаями и прудиком. Припорошенный снегом, который в
столь южной стране Чан и не чаял увидеть, рассветный сад создавал
удивительное ощущение гармонии… Которое было нарушено снежком,
запущенным смеющимся Зуко, успевшим намести себе стратегический
сугроб.
— Ну держись! — Чан подбежал ближе и фыркнул на Зуко снег из его
кучи с помощью метлы.
— Вот ты гад! — восхитился Зуко, отплёвываясь от снега, и,
увернувшись от следующей атаки, тоже ухватился за свою метлу.
Они бесились, гонялись друг за другом, вытоптали весь «плац» и
замерли перед фигурой хозяина особняка, который, видимо, вышел на
их смех и крики.
Мастер Пиандао был невысок, сух, жилист и ещё совсем не стар,
неудивительно, что Лорда Огня Азулона удивило желание его генерала
выйти в отставку в самом расцвете сил и это восприняли как
«дезертирство».
— Слуги из вас не самые примерные, — заявил Пиандао, оглядев
свой двор. — Посмотрим, какими вы будете учениками, — и ушёл.