Словно по команде, сидящие на
скамьях в первом ряду, с виду слуги, или же ряженные в подобные
одежды местные обыватели разразились неистовыми рыданиями. Нахалка,
идущая позади меня, фыркнула. А вот кто-то из слабонервных явно
упал в обморок. Потому что глухой стук тотчас послышался оттуда
же.
— Сабина! — прошипела маменька
молодых участниц. — Ты чего это удумала!
Вопреки жгучему желанию я
оборачиваться не стала, потому что прямо впереди увидела
невероятное.
Нижняя крышка гроба медленно
приподнялась, и оттуда резво выбрался жилистый худощавый старичок,
назвать которого трупом было бы сверх кощунственно. Его цепкому
свирепому взгляду, с которым он оглядел всех нас, претенденток на
руку и сердце Стоунов, позавидовали самые ретивые бультерьеры.
— Не то! Всё не то!
Он махнул рукой, останавливая трели
органа.
Позади снова послышались глухие
звуки, похожие на предыдущий раз. Видимо, кто-то ещё не выдержал
витающего в воздухе напряжения. Или же их жизненные убеждения были
неумолимо попраны вставшим из гроба покойником, который на самом
деле таковым не являлся.
Суть в другом.
Некий мистер-из-гроба сейчас
разъярённо отчитывал всю процессию.
— Вы! Почему ревёте как коровы в
схватках?
Бойкий старичок качнул узловатым
пальцем на сидящих в первом ряду.
— В самом деле, Билингстрот, мужики
так не плачут. От тебя я ожидал лучшего. Ты же в местном хоре
главный запевала, а? Где весь твой артистизм? Где экспрессия? Где
всё это?
— Не кисло... — не удержалась я.
Нервный смешок всё-таки вырвался из моих уст. Стоящая рядом Мэри
скупо кивнула, не забывая притом усиленно черкать в своём
блокноте.
— Вы! — старичок некстати узнал о
моём существовании.
Вот надо же было мне выразиться при
всех? Стояла бы себе молча и горя не знала бы.
— Вы! — повторил главный гвоздь
похоронной программы. — Идите сюда. Да не стойте столбом!
Несколько раз моргнув (приличия
ради), я посмотрела по сторонам и поняла с неудовольствием, это он
обо мне.
Делать нечего. Вышла из толпы и
медленно отправилась на место собственной казни. Во всяком случае
настроения у меня были соответствующие.
Мой палач сощурился и пожевал
губы.
— Дорогуша, мне кажется, я где-то
вас уже видел, — удивил он.
Даже не буду оборачиваться, чтобы
наверняка заметить, как злорадствовала та самая нахалка, которая в
нашем разговоре прибавила мне лет тридцать.