— Ну что вы на меня смотрите, как
на покойника? — с досадой спросил Штык, берясь
за сухарь. — Все в порядке со мной. Ничего
такого не чувствую. Может, вывалился он уже, этот
артефакт. Или мой мутантский организм переварил его.
Он с удовольствием вгрызся в сухарь, прямо
физически ощущая, как спадает напряжение в комнате.
— На переваривание артефакта ты, конечно,
не рассчитывай, — сказал Крот, наливая чай себе.
— Но пока, вижу, ничего страшного не происходит.
— Да вообще ничего не происходит — очнитесь
вы уже, — с веселым напором сказал Штык. — Эй,
Буль, марш умываться и приходи завтракать.
— Не происходит говоришь? — переспросил Крот.
— Ты здорово изменился. Я уж не говорю про
отсутствие ссадин и синяков на лице. Не хочу тебя
пугать, но то, что произошло ночью, изменило тебя навсегда.
«Цепь судьбы» нельзя вытащить. А если этот безрассудный
негодяй получит пулю или вляпается в аномалию,
ты получишь весь букет тех же последствий, что и он.
И так всю жизнь!
Штык задумался, продолжая грызть сухарь. Прокрутив в голове
последние недели, он вынужден был признать, что Крот прав. Так
хорошо он себя последний раз ощущал, пожалуй, разве
до той, самой первой командировки в Зону, когда его
блокпост атаковал Контролер. Но если пару дней назад слова
Крота ввергли бы его в полное уныние, то теперь
он чувствовал лишь веселую злость. Ведь Крот не учитывал,
что логика работала и в обратную сторону. Феникс
не только прикрывался жизнью Штыка, как щитом,
но и сам оказался на поводке.
Но главное, он понимал теперь, что любое
отступление ведет к худшим бедам, чем поражение в бою.
Ведь самая страшная капитуляция та, где
противника нет совсем.
— Да какая разница? — легкомысленно
сказал он, наконец. — Если связь с организмом
Феникса действительно существует, и это оказывает на меня
положительное воздействие — буду пользоваться случаем.
На фоне всех моих странностей, эту предлагаю считать самой
полезной. Я в норме, Крот. На самом деле
я такой и был всегда, пока не оказался в Зоне
в первый раз. Правда понял это только сейчас.
— Мой генерал, — со слезой облегчения
в голосе сказал Буль, и полез обниматься.
— А теперь рассказывайте все по порядку, —
сказал Штык, когда все расселись за столом и принялись
уничтожать немудреный завтрак. — Кто вас так отделал, где
Хомяк, и почему на озере опять толпа вооруженных
уродов?