Оч‑ч‑чень интересно! И что же таким ребяткам понадобилось ночью
в трущобах? Неужели какая‑то мафиозная разборка и я, того и гляди,
вляпаюсь в нее? Или… Космические кочерыжки, как говорит Мартин!
Неужто такси везло меня прямо сюда, и эти крутые мальчики ждут
именно меня?!
Приземляться мне резко расхотелось. Лучше, наоборот, взлететь и
сесть на крышу, в каком бы состоянии она ни была. И сделать это
надо как можно скорее, потому что стоящие внизу боевики вдруг стали
задирать головы и смотреть вверх – не иначе на мое такси, не на
звезды же! Некоторые ринулись в близлежащие дома, а несколько
боевиков бросились к припаркованным у тротуара мобилям, явно
намереваясь взлетать. Этого мне только не хватало! Я ощутил
противную нервную дрожь в коленях и попытался выжать все, что
можно, из двигателя вертикального взлета, с тоской отмечая, что до
крыши еще этажей сто пятьдесят, если не больше.
М‑да, мне бы в это такси хотя бы штурвал и сенсорную панель,
тогда можно было бы попробовать сыграть в догонялки. Хотя все равно
мои шансы были бы невелики, ведь машинки у боевиков явно получше
медленной, неповоротливой «Авроры» – у них самые настоящие
полувоенные скоростные «Бутвили», оснащенные к тому же вполне
приличными пулеметами. Правда, сейчас оружия не видно – оно в
специальных нишах за закрытыми люками, но ведь люки недолго и
открыть.
Хотя, похоже, стрелять они не собираются, но ясно одно – до
крыши мне добраться не дадут, да и не спасет меня теперь крыша.
Боевики явно вознамерились познакомиться со мной поближе, и только
чудо убережет меня от подобного знакомства. Да, пожалуй, на
«Авроре» от них не удрать. Лучше спрятаться в одном из зданий,
покинуть такси и вызвать через коммуникатор помощь.
Высоченные башни стоят настолько близко друг к другу, что в
просветах между ними с трудом поместились бы четыре мобиля в ряд.
Не прекращая взлета, лихорадочно осматриваю близлежащие здания в
поисках открытой террасы, незапертых гаражных ворот или любой
другой щели, в которую мог бы забиться, но пока ничего подходящего
не вижу. На первый взгляд верхние этажи абсолютно безжизненны –
давным‑давно брошены и покинуты людьми. Чем выше я поднимаюсь, тем
заметнее следы разрушений: пустые, без стекол оконные проемы,
которые обнажают помещения с потрескавшимися стенами, заполненные
обломками то ли мебели, то ли просто строительного мусора.