Затем Элбе Уль был направлен
прямиком к шляпнику, который приходился Мерефе племянником и в
результате лишилась часть меди со дна морского. Шляпник брал любые
деньги за совет, необязательно фланрийский чистоган. Родом он
оказался из Испании, а испанцы ценили головные уборы. Так Элбе Уль
заполучил шляпу с петушиными перьями и совет зайти к немецкому
фуражиру, который снабжал армию провиантом. Он уж точно знал, что
задумал Мерефа.
Фуражир держал овощную лавку и в
добавок торговал зеленью, овощами, фруктами, орехами и прочим, а не
только кормом для лошадей и солдат. И был он среди всей цепочки
единственным не принадлежавшим к гонимому народу4.
Заниматься Элбе Улем ему было
совершенно некогда, не по причине того, что он тратил жизнь и
здоровье на разговоры. Он колотил палкой по заду грязного осла и
распоследними выражениями ругал животное, по чем свет стоит. В
словаре загруженном Этьеном Бригаром в базу данных модуля таких
слов в помине не было, и лишь по интонациям Эл поняла, что речь
содержит богопротивные выражения.
Осел упирался и не хотел уходить.
Его морда неизменно тянулась к лотку с фруктами, к щедрой горке
сушеного инжира. Он получал по морде и по заду, толчки, пинки и
тычки никак на него не действовали. Он переминался с ноги на ногу и
боком-боком притирался все ближе к фруктовому лакомству.
На просьбы покупателя лавочник не
обращал внимания, все его усилия были сосредоточены на осле.
Эл схватила с лотка пару сушеных фиг
побольше и сунула ослу. Животное умяло лакомство, а лавочник
наконец-то обратил на нее внимание.
– Я заплачу, – пообещал приодетый
молодой человек с залихватским петушиным пером на шляпе.
Тут Эл поняла всю выгоду от
приобретений. Будь она облачена в дерюжку по версии Этьена Пелие,
получила был такой же увесистый тумакй, что и осел. Зеленщик с
кулачищами как у кузнеца на секунду замер, а потом приветливо
заулыбался.
– Я долго был в плаванье и
соскучился по фруктам, – произнес молодой парень с обворожительной
улыбкой.
– Извините, господин. Спасения нет
от этого осла, – сказал фуражир с акцентом.
И лавочник опять пихнул животное в
бок. Осел упрямо стоял на своем и продолжал тянуться к фигам.
– Он наверняка голоден, как и я.
– О, уж поверьте, молодой господин,
это отродье подослал сам дьявол, чтобы испытывать и искушать добрых
христиан.