«У меня галлюцинация! – подумала
Татьяна. – Или, хуже того – внезапно возник какой-то дефект в
хрусталике глаза. Я скоро ослепну, и тогда...»
Но последнюю жуткую мысль она не
успела додумать до конца. Сияющий маятник качнулся еще разок, а
потом – просто исчез. Мгновенно и бесповоротно. Татьяна еще не
меньше минуты озиралась – боясь и в то же время пытаясь увидеть его
снова. Но нет: чем бы ни было это сияние, теперь оно пропало.
– Тьфу ты, черт! – Татьяна громко и
немелодично рассмеялась – благо, в театре никого кроме сторожа не
было, а тот не покидал свой пост при входе и услышать её не мог. –
Померещится же такое! Расскажу потом Самсону – он со смеху
помрет.
Она погасила в гримерке свет и
выпорхнула в коридор Вахтанговского театра.
4
Лара Рязанцева не зря ворошила
газетные подшивки – выяснила, кем был Платон
Александрович, упомянутый в письме столетней давности! Она
соотнесла факты и сумела узнать по старым газетам и его фамилию –
Хомяков, и род его занятий – крупный судейский чиновник,
председатель судебной палаты. Несколько лет он состоял в переписке
с молодой женщиной, к которой, надо полагать, питал нечто вроде
робкой романтической привязанности. Вылилась ли эта привязанность
во что-то, являлись ли письма из папки полной перепиской этих двоих
или только её частью – оставалось неведомым. Но вот что не
представляло сомнений: эти двое постоянно жили в страхе. И общий их
страх не носил иррационального характера: для него имелись веские
причины.
Вы ведь знаете, что случилось
давеча в Игуменском уезде, – писал Платон Александрович. –
Двое проезжих крестьян ясно видели на дороге сияющую женщину,
которая держала в одной руке словно бы маленький круглый мешочек,
перетянутый тонкой бечевкой. И, хотя стояла середина августа, оба
землепашца одинаково и одновременно начали дрожать от холода. Обоих
при этом обуял сверхъестественный ужас, и оба потом признались
уряднику, которому они рассказали о встрече на дороге: если бы
сияющая незнакомка не пропала внезапно с их глаз, им пришел бы
конец. «Мы окочурились бы со страху», – так один из них
выразился.
Лара по прочтении этого фрагмента
отыскала на карте, приложенной к письмам, упомянутый Игуменский
уезд. И – пожалуйста: обнаружила на карте символ в виде кружка или
перевернутого зеркала. По-видимому, он обозначал тот самый