– Не знаю ничего. Мой учитель не
придавал химии особого значения. У меня и в аттестате выведено по
ней «удовлетворительно».
Николай, впрочем, и сам не знал:
открыли уже в 1922 году свойства жидкого азота или еще нет? И задал
следующий вопрос:
– А что вам известно о формальной
причине прекращения расследования по белорусскому делу?
– Ничего не известно. Товарищ
Назарьев забыл поставить меня об этом в известность. И я
не удивлюсь, если он вообще обо мне позабыл.
– Ну, а ваше личное мнение: имелись
основания то дело закрывать? Вы ведь наверняка хотели мне что-то
сообщить, когда шли сюда.
– У меня есть, что вам сообщить, –
подтвердил Абашидзе. – Однако к белорусскому делу это, пожалуй,
имеет лишь косвенное отношение.
– Будьте любезны, поясните.
– Видите ли, – сказал грузин, –
инженер Хомяков, который проживал с вами в одном доме, был не
первой, а второй замороженной жертвой здесь, в Москве.
Абашидзе выдержал паузу – ждал,
вероятно, каких-то вопросов от Скрябина. Но тот лишь неотрывно
глядел на него – ничего не говорил. И грузин продолжал – с едва
заметным разочарованием в голосе:
– Первым замерз в ночь с 27 на 28
июня заведующий одного из крупных московских гастрономов: Уваров
Константин Александрович, 1885 года рождения, беспартийный. Ночью
он не пришел домой, а утром его тело, вмерзшее в глыбу льда, нашли
прямо в подвале гастронома.
– И милиция, – сказал Николай, –
пришла к заключению: завмаг ухитрился замерзнуть в холодильнике
собственного магазина.
– Так вы уже всё знаете!.. – с еще
большим разочарованием протянул Абашидзе.
– Я понятия не имел об этом
инциденте, – сказал Скрябин. – И ваши сведения чрезвычайно важны –
особенно с учетом того, какова фамилия жертвы.
Грузин воззрился на Николая с
недоверием и непониманием – не мог решить, говорит ли тот на полном
серьезе или просто хочет посмеяться над ним? Потом спросил:
– Как же вы тогда узнали о заключении
следствия? Ведь это же надо было придумать такую нелепицу: указать,
что Уваров захлопнулся в холодильнике в результате несчастного
случая, а потом был извлечен оттуда неизвестным лицом, которое и
вызвало милицию!
– А сами-то вы, Отар Тимурович, как
узнали об Уварове? – спросил Николай. – Раз уж в деле не нашли
состава преступления, к экспертам «Ярополка» оно никак не могло
попасть.