Я оглянулся и подозвал к себе
пробегавшего мимо мальчишку.
- Анфиса? Так уехала она, с дочкой,
еще неделю назад. В гости к родне.
Облом.
Я еще раз посмотрел на пустой дом.
Стоп. Пустой ли? Если как следует подумать – что лучшее место для
того, чтобы спрятаться вору? Дом, в котором все знают – никого нет,
и при этом – ты точно знаешь, что в нем никто не появится, а если и
появится – то тебе не удивится. Потому что живет в нем твоя
любовница, и, скорее всего, она специально уехала, чтобы дать тебе
убежище.
Спрыгнув с лошади, я подошел к
калитке. Дернул за резное кольцо. Заперто. Какая неожиданность.
Говорят, в деревнях настолько не боялись воров, что никогда двери
не запирали, просто палкой подпирали. Здесь тоже палкой подопрут,
но только для того, чтобы показать – дома никого нет, не долбитесь
в двери, хозяева скоро придут, подождите. А если уезжать надолго –
замок все же повесят. Чтобы не вводить соседей в искушение.
Я достал нож, просунул его в щель и
поднял засов. Разбойному приказу какая-то калитка не помеха.
Ну, так и есть – на двери чернеет
замок. Не лает, не кусает, и в дом не пускает. Вт замок я так
просто не открою – я отмычки в Приказе оставил – да и, казалось бы,
раз замок снаружи, значит, в дом никто попасть не мог.
Не мог, значит…
Я поднялся на крыльцо и осторожно
потрогал замок. Большой такой, тяжелый… Вырезанный из дерева вместе
с пробоем, в который он якобы вставлен, и прибитый к двери. А вот
если потянуть за ручку…
Дверь бесшумно приоткрылась. Вместе
с «замком». Из темной щели пахнуло холодом и мерзким неприятным
ощущением того, что мне здесь не рады.
Охранное Слово.
Даже не наложенное, а вплетенное в
резьбу по полотну двери. Не очень сильное, но ощутимое.
Я достал из-за пояса печать и
легонько хлопнул ее по двери:
- Разбойный Приказ.
Холод исчез. Мы имеем право войти в
любой дом, если расследуем преступление, и охранные слова нам не
указ. А я сейчас определенно расследую преступление.
В доме было темно и пахло нежилым:
пылью, затхлостью и…
А вот этот запашок мне не
нравится…
Достав из-за пояса нож – не был у
меня сейчас другого оружия, не подумал – я шагнул внутрь…
И сразу понял, почему дьяк Алексей
не появлялся в Приказе уже третий день.
***
Дьяк лежал посреди комнаты, раскинув
руки, в луже темной засохшей крови. Из правой выпал нож с
почерневшим лезвием. Мутные мертвые глаза смотрели в потолок,
зрачок вытянулся в неширокий овал.