Лицо незнакомца было озабоченным,
даже расстроенным, и он смотрел на Лизу умоляюще.
— Князь Филипп Андреевич Порецкий к
вашим услугам, сударыни. — Он мельком скользнул глазами по Элен, что с опаской
выглядывала из-за Лизиного плеча, и вновь обернулся к Лизе, признав за ней
главенство. — Простите мою бесцеремонность, но вас сам Бог послал! Мне очень
нужна помощь! Вернее, не мне… — Он смешался и заговорил быстро, точно боялся,
что барышни не дослушают и уедут. — Здесь в лесу раненый, он без сознания и не
может ехать верхо́м. Будьте милосердны, позвольте довезти его в вашей карете.
Хотя бы часть пути — до ближайшей деревни или мызы.
— Ну конечно же, сударь, — отозвалась
Лиза. — Вам нужна помощь, чтобы донести его до кареты? Прохор, помоги его
сиятельству.
— Барышня! — возопил с козел Демьян.
— А что скажет ваша маменька? Мы барыней в охранение вам дадены, и беспорядство
этакое она б уж точно не одобрила!
— Какое беспорядство? — не поняла
Лиза.
— А такое! Чтобы чужие господа с
молодыми девицами в одной колымаге разъезжали!
— Что ты говоришь?! — От возмущения у
Лизы загорелись скулы. — Матушка отказала бы в помощи умирающему человеку? Ты в
уме ли, Демьян? Прохор, ступай, тебе сказано!
Она метнула сердитый взгляд и в
лакея. Тот, впрочем, не возражал и на безнравие не сетовал — стоял, помалкивал,
а получив приказание, соскочил с лошади и отправился вслед за князем.
На козлах, похожий на большого
сердитого ежа, возмущённо пыхтел Демьян, категорически не одобрявший хозяйского
легкомыслия.
________________________________________
[3] Связка прутьев, перевязанная веревкой или
проволокой. Применялась в дорожном строительстве.
***
Прошло добрых полчаса, прежде чем Филипп
и двое слуг, тащивших на руках раненого, появились возле кареты.
Молодого человека устроили на сиденье
экипажа, подложив под голову сложенный плащ. Девицы, все три, разместились
напротив. Филиппу пришлось тоже остаться в карете, чтобы при тряске раненый не
свалился. Он присел на край скамьи, придерживая неподвижное тело.
Проведённый военный совет при участии
Данилы показал, что мыза Торосово, куда ехали юные дамы, находилась в девяти
верстах от отцовского имения и по крайней мере половину оставшегося расстояния
им было по пути.
Демьян встал насмерть, заявив, что
повезёт князя и его спутника только после того, как доставит домой барышень, и
никакие уговоры, посулы и призывы к милосердию не смогли поколебать его
упорства. Воспоследовали препирательства, но сердитый Демьян одержал победу.
Как ни гневалась барышня, как ни сверкала на мужика глазами, тот твердил,
набычившись: