Пришлось чинно обойти практически всех присутствующих. Граф взял
на себя необходимость представлять всем незнакомым мне гостям, коих
было большинство. Меня разглядывали, словно диковинную птицу,
касались моей руки, спрашивали о музыке. Очень быстро я запуталась
в именах, чинах и приглашениях на обед. Подошёл поздороваться и
Пётр Александрович. Приложился к моей руке, вежливо улыбнулся и был
таков. Я буквально спиной чувствовала, что неприятности на этом
только начинаются.
– Почему мне хочется сбежать отсюда? – Тихо поинтересовалась я
Голицына, когда поток желающих познакомиться со мной иссяк.
– Предпочтёте дверь для слуг или окно? – Весело поинтересовался
граф, за что ему достался лёгкий хлопок веером. – Вы очаровательны,
Вера Павловна, Вам не о чем беспокоиться. Принести Вам
шампанского?
– Будьте добры. – Пару глотков сейчас точно не будут лишними. Но
не успела я пригубить бокал, как по комнате прошёл уже знакомый мне
шепоток, все как по команде поднялись.
– Его Величество, император Александр. Её Величество императрица
Елизавета Фёдоровна. – Объявил звучный голос, двери
распахнулись.
Император на этот раз был в гражданском, но всё равно
чрезвычайно хорош собой. Под руку с ним шла императрица. Никакое
сравнение, кроме как, с ангелом, с картин Тициана мне в голову не
шло. Светлые волосы были аккуратно собраны наверху, лишь один
закрученные локон изящно спускался по обнажённому плечу. Вечернее
платье с открытыми плечами было дорогим, но сделано со вкусом –
никаких излишних украшательств. Она была необычайно красива, но не
затмевала красотой супруга. Наоборот, пара удивительно гармонична
смотрелась друг с другом. Недаром всё светское общество сравнивало
супругов с двумя ангелами, а поэт Державин в одном из своих
стихотворений весьма метко сравнил августейшую чету с Амуром и
Психеей. С тех пор прошло уже довольно много времени, но своего
лоска Александр и Елизавета не утратили ни на йоту.
После долгих приветствий дошла очередь и до меня.
– Лизхен, позвольте мне представить сию очаровательную, юную
особу – Вера Павловна Оболенская. – Я сделала книксен, приветствуя
августейшую чету.
– Ваше Величество, это такая честь для меня. – Я не могла
оторвать восхищённого взгляда от девушки. Подумать только, ей ведь
сейчас где-то двадцать три года, она почти моя ровесница. Но
разница между нами была просто колоссальной.