***
Зареченский горный институт встретил меня знакомыми лестницами и
коридорами. Огромные окна, паркетные полы, мраморные ступени – всё
в точности, как в начале девяностых. Добавились лишь портреты
советских вождей на стенах. Да исчезли из галереи славы цветные
фото бывших учеников института, как и сама галерея. Продавали
пирожки в знакомой кафешке у входа (не увидел там холодильников с
напитками известных в капиталистических странах брендов). Широкие
подоконники, как и во времена моего прошлого студенчества, служили
насестами для студентов – на них всегда любили засиживаться
компании учеников.
«Богатства недр людям», - гласила надпись над лестницей. «Людям
или не людям, но обязательно за валюту», - мысленно сказал я.
Нынешний институт показался мне почти родным, в отличие от того,
где учился мой сын. Сейчас здесь дышалось легко (и пахло
булочками). В двухтысячных же это здание превратили в настоящую
крепость: решётки на окнах, металлоискатели на входе, пост охраны –
искоренили дух студенческой вольницы. Я улыбался, поглядывая на
спешивших по своим делам студентов. Приличные, пусть и невзрачно
одетые молодые люди: с не обезображенными пирсингом и татуировками
лицами, но и не бандитского вида, как в девяностые.
Слава Аверин вызвался быть Сусаниным – повёл меня и Пашку по
широким коридорам и лестницам. Этой дорогой я ходил бессчётное
количество раз… в будущем. Вспоминал сейчас каждый поворот, узнавал
виды из окон, предсказывал, когда и в каком направлении двинутся
основные потоки студентов. Сообразил, что староста вёл нас к
деканату факультета. Смутно припомнил, что там на стенах висели
большие стенды, на которых учащиеся находили листки с расписанием
занятий, списками прогульщиков и студентов, подлежащих отчислению.
Беспокоиться об исключении из института нам пока было рано. А вот
узнать расписание – не помешало бы.
- Эээ… первой парой сегодня вышка, - сказал Славка, отыскав на
стенде информационный листок для нашей группы.
- Не люблю математику, - заявил Могильный.
- Зачем тогда пошёл в горный? – спросил Аверин.
Пашка пожал плечами.
- Нет, а что я помнил-то после армии? – сказал он. – Куда бы ещё
я со своими знаниями пролез? Только в наш институт: других
вариантов не нашёл. «Если ты тупой, но гордый – поступай в
Зареченский горный». Лучше уж сюда, чем сразу в шахту.