- А чем тебе шахта не угодила? – спросил староста.
Могильный отмахнулся.
- Да перестань. Что я там забыл? После школы я хотел в МГУ
податься. Вышла осечка – отправился топтать плац. Думал покорить
столицу со второй попытки. Но для этого пришлось бы ещё год зубрить
предметы. И работать: не у родителей же на шее сидеть.
Он покачал головой.
- Решил, что сгодится и наш институт. Отучусь. А там – уж лучше
по распределению в карьер. Всё ж не под землёй буду торчать. Или в
Зареченск, но не мастером, а в кабинет. Лишь бы не отправили
куда-нибудь за полярный круг. Не люблю мёрзнуть.
Я вспомнил, как обивал кабинеты отделов кадров в девяностые.
Тогда ни о каких распределениях уже не вспоминали. Получил диплом –
свободен. Те, кто имел родственников или так называемую «волосатую
руку» среди начальников предприятий, радовались такому
обстоятельству – их по окончанию учёбы ждали «тёплые» места. Ну а
таким, как я, приходилось прогрызать себе дальнейший путь зубами.
Кто-то из моих сокурсников и дня не проработал на горнодобывающем
предприятии, кто-то дорос до кресла генерального директора ГОКа (не
буду тыкать себя в грудь пальцем).
- Сразу начальником шахты станешь, - сказал Слава.
Пашка хитро улыбнулся, махнул чёрным дипломатом с блестящими
кодовыми замками (Аверин явился на занятия с точно таким же –
«гэдээровским», как он его обозвал).
- Не откажусь, если предложат, - сказал он. – Но уверяю вас,
парни: с правильным тестем и здесь, в Зареченске, в шахту
спускаться не придётся. Если только изредка – чтобы заработать
подземный стаж. А так: светлый кабинет с цветами в горшках на
подоконнике, спокойная работа в окружении красивых женщин –
красота!..
- Мечтай, мечтай, - произнёс Аверин.
Он похлопал Могильного по плечу, подмигнул мне.
Спросил:
- Ну что? Идём искать аудиторию?
***
Ещё около деканата мне показалось странным, что у нас будет не
лекция, а практическое занятие по высшей математике. Подумал даже,
что человек, составлявший расписание занятий для нашей группы,
допустил описку. Казалось бы: какая практика без предварительного
получения теории? Или забыли, что первые курсы неделю подсчитывали
лишь капусту в полях? Аверин с Могильным не заметили странности в
расписании. Промолчал и я. За годы жизни почти разучился
удивляться. Потому что у любой странности могло быть простое
объяснение – нужно лишь разобраться в происходящем.