Когда мы подошли к вольеру с лайками, собаки бросились лапами на
сетку, хрипло рыча и взлаивая. Что-то необычное в их голосах
привлекло моё внимание. Я посмотрел на собак.
Чёрт!
Бока лаек запали, животы были подтянуты чуть ли не к
позвоночнику. Собаки тяжело дышали, из их глоток вместо рычания
вырывался хрип.
До блеска вылизанные алюминиевые миски перевёрнутые валялись в
неубранном собачьем дерьме.
Она не кормит собак, что ли? И воды им не даёт?
Я шагнул к двери вольера — собаки с другой стороны сетки
следовали за мной, словно привязанные. Перестав рычать, они жадно
следили за моими руками.
На оббитой сеткой двери висел замок.
Чёрт!
Я бросился к дому. Задев плечом генерала, взбежал на крепкое
деревянное крыльцо и забарабанил в дверь.
— Откройте! Откройте немедленно!
— Что случилось, Андрей Иваныч? — удивился генерал.
— Там собаки несколько дней без воды даже! Ключ от вольера
нужен!
Георгий Петрович нахмурился. Сделал шаг ко мне и тоже постучал в
дверь.
— Людмила Сергеевна! Будьте добры впустить нас! Дело
серьёзное!
Я дёрнул дверь на себя. Заперто.
Внутри дома послышались шаги. Лязгнул крючок, и дверь открылась.
В полутьме коридора блеснули женские глаза.
— Что вам нужно? Уходите, оставьте меня в покое!
Не давая генералу начать разговор, я вмешался:
— Ключ от вольера, быстро! И ведро!
Людмила Сергеевна смешалась и отступила на шаг. Я шагнул в дом и
со всей убедительностью, как только мог, заговорил:
— Собаки здесь ни при чём! Если вам они не нужны — найдём, кому
отдать. Но нельзя же так! Дайте ключ, пожалуйста!
В голове уже прокручивалось, что делать в случае отказа. Найти в
сарае топор, сбить замок. Потом дверь можно будет запереть на
проволоку, ничего страшного.
Но Людмила Сергеевна протянула руку и с вбитого в дверной косяк
гвоздика сняла ключ. Протянула мне.
— Возьмите.
Я огляделся и увидел стоявшее в коридоре пустое ведро. Подхватил
его, выбежал на крыльцо.
— Александр Сергеевич! Идёмте со мной, поможете!
Тимофеев молча присоединился ко мне.
Я зачерпнул из озера ведро половину ведра воды и пошёл к
вольеру. Увидев это, собаки взревели и принялись из последних сил
бросаться на сетку. Под их тяжестью сетка прогибалась и
звенела.
— Александр Сергеевич! Я открою дверь и войду внутрь. А вы сразу
придержите её, чтобы собаки не разбежались. Иначе потом не поймаем
— не дадутся в руки.