Из поездки по Родным пенатам художник привез несколько десятков
картин, эскизов и акварельных зарисовок. Я, честно сказать,
невеликий специалист. Да и к особенным почитателям таланта Артемки
себя причислить не могу. Смотрю, бывало, на толпы восторженных
институток, встречающих Корнилова у парадного нашего старого дома
на Фонтанке под номером восемьдесят девять, сразу припоминаю
испуганного, прячущегося за мою спину парнишку в барнаульском
жилище Семена Ивановича Гуляева. И тут же всяческая почтительность,
словно мановением волшебной палочки, прочь слетает. Однако же,
некоторые вещи - пейзажи и портреты - меня, едрешкин корень, просто
потрясли. И я в тот же миг решил устроить Корнилову выставку. И не
где-нибудь, а в Михайловском дворце у Великой княгини Елены
Павловны. Где же еще художества моего протеже смогли бы увидеть
наиболее прогрессивно мыслящие, энергичные и общественно-активные
люди?
Мой Ангел-Хранитель, моя высокородная покровительница, Великая
княгиня Елена Павловна, и без того оказывающая протекцию
талантливой молодежи, идею немедленно подхватила и развила.
Предложила по итогам выставки устроить аукцион - распродажу
полотен. Артемка, вечно смущавшийся ролью приживальца в моем доме,
великовозрастного студента, существующего милостью придворного
вельможи, не посмел спорить.
- Знаю, Герман, в салонах болтают, будто бы Великие князья
несколько охладели к вашим идеям, - строго сказала напоследок
"Принцесса Свобода". И хитро блеснула глазами. Елена Павловна имела
в виду, конечно же, братьев императора - Александра и Владимира, а
не всю свою многочисленную родню. - Так что, сударь мой, изыщите уж
возможность лично представить им работы своего протеже. Я ныне же
велю слать им приглашения на открытие. Полагаю, они не смогут
отказать старой тетушке в такой малости…
Ха-ха три раза! Отказать Великой княгине? Даже у прирожденного
оратора - императора Николая Второго, бывало не доставало слов чтоб
спорить с убийственными аргументами обитательницы Михайловского
дворца. Кроме того, и Саша и Володя, насколько мне было известно,
слыли ценителями изобразительного искусства. Бульдожка был
постоянным участником и покровителем всех сколько-нибудь серьезных
выставок в Художественном музее при Академии, а князь Владимир -
негласно поддерживал освободившихся от закостенелых догм академизма
членов "Товарищества передвижных художественных выставок". Так что
я не видел причин, почему бы и тот и другой могли проигнорировать
временную галерею в доме Елены Павловны.