Встречались и куда менее красивые
приметы древности. Однажды автобус проехал через отравленные земли:
почва вокруг была мертвенно-белой, без единой травинки. Из
заболоченных озёр торчали ржавые конструкции, поднимались огрызки
стен и обвалившиеся башни кирпичных труб. То были руины древнего
завода-замка, некогда убившего землю на километры вкруг себя
ядовитыми выбросами – и подохшего затем, как отравленный своим ядом
дракон.
– Север был когда-то крупным
промышленным центром, – рассказывала Милашка, когда они с Алисой
грелись чаем в кают-компании. Ближе к ночи налетел холодный ветер с
дождём, капли секли по окнам и барабанили по крыше. – Ну, а потом
случился Кризис и развал Второй Республики. А при Третьей начали
всё пилить…
– Ты хотела сказать, делить? –
уточнила Алиса.
– Хоть так, хоть эдак! Плохие
времена, короче, настали. Стальные бароны с угольными герцогами за
шахты воевали, громоздили заводы поверх заводов – ну, и вот. Теперь
тут всё заброшено, в основном, а металлургия – на востоке, в
Великом Утюге…
«Икар» встал на якорь, убрав паруса.
Снаружи бушевала ненастная ночь – и тем уютней было в автобусе,
озарённом неяркими лампами, под абажуром, с кружкой ароматного чаю.
Роджер достал гитару и уединился в рулевой рубке, закинув ноги на
штурвал и бренча по струнам. Гром сопел в своей каюте, Жестянкин
копался в моторном отсеке, а внутри автобусных стен шебуршались
машинные крохи.
И впервые в своей короткой жизни
Алиса чувствовала себя дома.
Радостно было, что Милашка хоть
немного оттаяла. После отъезда из Дубравска младшая служащая целые
сутки мучилась не только ужасным похмельем, но и стыдом. Теперь с
ней хотя бы можно было поговорить.
И Алиса уже начала надеяться, что
между ними всё ещё образуется.
***
Северные земли Страны Кукол
давным-давно были заброшены и пришли в упадок. Иногда бездорожье
сменялось асфальтом: старым, растрескавшимся, с проросшей травой и
даже кустарниками, с ржавыми дорожными знаками на обочинах. Пару
раз на пути встречались даже целые заброшенные города. Не древние
развалины, а современные с виду – но без единой души.
– При Второй Республике тут много
чего строилось, – грустно поведал Петрович, когда «Икар» катил по
пустому проспекту. – Какие планы были, какие мечты! А потом… эх.
Теперь тут давно уж никто не живёт.