— Нас проверяют, насколько мы опасны,
— терпеливо объяснила она. — Жуй водоросли.
— Капец. А рыбу тоже нельзя?
— Нет. Запомни: мы травоядные, милые
создания.
— Ты-то?! Милая и травоядная?
— Да. А ещё я никогда, ни при каких
обстоятельствах не обижаю осьминогов.
Хонер стоял, открыв рот и явно
подбирая аргументы позабористее. Рина забрала у него животное, с
любовью отпустила в воду. Следом отправила и сайку.
На вкус водоросли оказались довольно
мягкими, словно их отварили. Хонер, хоть и кривился, свою порцию
уничтожил мгновенно. Отпущенные животные плавали по водному участку
под куполом. Глупая сайка то и дело тыкалась мордочкой в
какое-нибудь из щупалец и отдёргивала её: видно, те неприятно
жалили. Осьминожек всего один раз обжёгся и прикрепился снизу к
плите.
Заглядывая в шлеме под воду, Рина
замечала «работников»-осьминогов — от совсем небольших, с пончик в
размахе щупалец, до метровых. Они носили на головах что-то вроде
плетёных корзин, доставали из них мелкие кусочки рыбы и раскидывали
под медузой. Её прозрачные канаты колыхались, подбирая корм.
Рина ныряла и наблюдала за
работниками из своей клетки. Первый раз те испугались, попрятались.
После осмелели, перестали убегать. Конечно, между стрекательными
щупальцами медузы легко протиснуться, через гидрокостюм их яд не
пройдёт. Но открывать козыри Рина не спешила — пусть лучше
осьминоги чувствуют себя в безопасности.
Это был совершенно новый вид: на
каждой руке по три ряда присосок вместо двух, и запястье
оканчивается тремя пальцами. Ими осьминоги легко подбирали с пола
мелкие предметы — рыбьи кости, чешуйки. Но как, ведь щупальца
мягкие?
Когда один работник кормил медузу,
корзина с кусками рыбы развалилась. Он переплёл сосуд, поддерживая
левой передней рукой и орудуя ещё парой — удивительная
ловкость!
Наверное, конец каждого пальца
укрепляет изнутри хрящевая пластинка.
Обычно осьминоги видят недалеко, на
два с половиной метра. А работники старались оказаться подальше от
медузы, стоило Рине двинуться от плиты к прутьям своей живой клетки
— значит, различали человека метров за пять.
И ещё: они щёлкали. Чем может щёлкать
осьминог? Только клювом. В одиночестве работник звуков не издавал,
но когда появлялся второй, щёлканье так и неслось. Рина специально
ныряла без шлема, пытаясь разобраться в череде сигналов; однако
уловить разницу между ними человеческое ухо не могло.