Осьминожиха не умолкала, расхваливая
своих учеников и подчёркивая, что нельзя перекармливать
питомцев.
Посередине клумбы пролегала аллея,
вдоль которой возвышались статуи октопусов метра по три высотой.
Голову каждой украшали круглые шапки-медузы. Внутри шапок резвились
золотые рыбки — но ведь они живут в пресной воде!
Жажда с новой силой сжала горло.
Голос из-под маски и шлема вряд ли слышен, поэтому Рина подплыла к
«аквариуму» и принялась тыкать в него.
— Нимбы? — переспросила Миэлта. — Вас
заинтересовали нимбы с кислой водой? Эти нельзя трогать, они
священны. Я попрошу учеников принести запасной.
После молчаливых, но настойчивых
просьб повернули обратно к планарии. Следом двое работников тащили
шарик, откуда убрали золотых рыбок. Рина торжествовала: вот Хонер
обрадуется, что удалось добыть пресную воду! Скорее бы
хлебнуть…
Толпа вокруг клетки с «уналашем» не
стала меньше, но перед Миэлтой расступались. Возле самой медузы
вились трое торговцев, протягивали Фьюту подносы…
И тут Рина с ужасом заметила:
гидролог что-то уплетает!
С упавшим сердцем она забралась под
купол, стянула шлем. Пахло вкусно, как будто копчёной сёмгой. Хонер
без зазрения совести отрывал зубами куски от красной палочки.
Протянул одну, дескать — будешь?
Фьют наблюдал за человеком искоса, с
хитринкой. Подсунул под медузу ещё парочку «деликатесов».
— Из чего это сделано? — хрипло
спросила Рина.
— Из рыбы, — веско ответил
октопус.
Его щелчок прозвучал как приговор:
получается, люди всё время врали и притворялись. Они — хищники, а
никак не морские коровы.
Среди окруживших планарию осьминогов
уже никто не дразнился, у многих солдат мелькали копья. Хонер
склонился к уху Рины и прошептал:
— Большой крокодилистый приходил,
орал на этого. Думали, я не понимаю, и спорили: убить нас теперь
или чуть погодя, когда «завершится исследование». Вроде
договорились на потом. Но хэ зэ.
Погано. Ужасно поганое положение!
Один приказ октопуса солдатам — и те перевернут медузу, проткнут
копьями гидрокостюмы. Как же выкрутиться?..
Фьют был меланхолически бледным.
Щёлкнул, констатируя факт:
— Вы едите рыбу.
Рина решила защищаться до
последнего:
— Мой друг не знал, что это из рыбы!
— Она откусила кусочек палочки, пожевала. Мясо было немного солёным
и таяло на языке, словно тушёный палтус. — На вкус почти как
водоросли.