Торговля в Загорье процветала,
богател и главный город графства. Бранд очень напоминал мне Лерпо,
сразу даже не скажешь, чем именно. Внешне этот город никак не
походил на города Семиградья. Ни архитектурой домов-крепостей,
таких же массивных, с тяжелыми ставнями на окнах и крытыми дворами,
как во всем Загорье. Ни одеждой горожан. На юге больше красок и
меньше меха, а кожи нет вовсе. Здесь же, на севере, преобладали
куртки темных цветов из дубленой кожи, отделанные мехом. Причем
подобным образом облачались не только горцы.
Бранд казался большим плавильным
котлом, в котором смешались люди из всех возможных земель и мест.
Вероятно, именно этим данный город, расположенный в опасном и
неприветливом краю, напоминал мне Лерпо. Мою вторую родину, где о
камни десятков причалов плещутся волны теплого и ласкового моря.
Здесь также бойко торговали; на центральных улицах не стихал шум и
гам. Народ толкался локтями, ругался, звенел монетами в кошелях.
Рай для вора.
А ночью Бранд замирал, с тревогой
прячась под крепкими крышами, и вдоль фонарей с наступлением
темноты проходили лишь усиленные отряды стражи. Арбалетчики и
пикинеры из дежурных караулов были единственными, кто решался выйти
на улицу после заката солнца. Люди боялись, и отнюдь не работников
ножа и топора. Ночной разбой в Бранде давно вымер, причем в прямом
смысле этого слова. Вор или грабитель часто не доживали до утра,
как и любой другой горожанин или гость города, который вздумал бы
прятаться по подворотням. Три ночи, как прибыли в Бранд, и каждое
утро слышали рассказы о новых жертвах упырей.
Местные осеняли себя знамениями и
делились новостями. В последнее время вампиры как с цепи сорвались.
По приказу епископа вскрыли все свежие могилы на городском кладбище
и учинили трупам «вампирскую мессу», но упыри не унимались.
Горожане кряхтели и снова осеняли себя знамениями. Горцы отличались
искренней набожностью, чего давно не увидишь в южных
королевствах.
Сумеречье накладывало на Бранд и
другой отпечаток. Повсюду много нелюдей. Гномов из торговых
экспедиций сновало столько, словно все их шахты истощилось разом.
Бородачам отвели целый квартал, куда в обязательном порядке селили
всех пришлых с Бурых, Седых или Железных гор, как бы те косо ни
глядели друг на друга из-за вековой вражды.