9. Глава 8. Настоящие друзья — настоящие чувства
Руфус Маклюс останавливается в шаге от меня, надменно смотрит сверху вниз, гадко ухмыляясь. Почти буднично приказывает:
— На колени, Кроу!
— Это нечестно! Я победила, Маклюс! — тщетно пытаюсь воззвать к его совести.
— Еще как судят! — ухмыляется этот идиот.
А как еще назвать того, кто при таком количестве свидетелей пошел на преступление? На что он, вообще, надеется?! После такого даже тетушка-ректор не поможет.
Тем временем фаррех подкрадывается ближе. Ему достаточно вытянуть лапу или просто махнуть скорпионьим хвостом, чтобы помочь мне выполнить приказ хозяина. Только вот я потом уже точно не встану.
Упрямо задираю подбородок, продолжая стоять, гордо выпрямившись, и злюсь до рези в глазах. На высших с их замашками. На вселенскую несправедливость. На всех, кто не спешит мне на помощь. Так злюсь, что свербят кончики пальцев от желания что-нибудь сотворить эдакое. Да хотя бы дать Маклюсу по лицу!
— На колени! — рычит Руфус мне в лицо.
— На колени?! Да пусть лучше меня фаррех сожрет, чем я…
— Не смей ее трогать, труп недозакопанный! — кричит с трибун Гас Тамбертон-Экрю.
Некромант и проклятийница бегут вниз по проходу между рядами.
Мои друзья не побоялись вступиться за меня! На глаза наворачиваются слезы, но Руфус гнусно ухмыляется и поднимает хлыст, намереваясь отдать приказ фарреху.
— Только попробуй, Маклюс, и я прокляну весь твой род до семьдесят седьмого колена! — грозит Гейл.
— Седьмого? — ошарашенно переспрашивает Руфус.
По тому, как Мандрейдж презрительно кривится, понятно: она сказала именно то, что собиралась сказать. И тут я пугаюсь по-настоящему, хоть и думала, что дальше уже некуда. Из-за меня друзья могут попасть под удар, и я сейчас не о зубах или когтях фарреха. Мы все изучаем темное мастерство, на котором и специализируется академия Шан-Дарах. Гейл Мандрейдж за подобную угрозу могут лишить дара. И Тамбертона-Экрю тоже по головке не погладят, подними он мертвых вне положенного места. Стоит ли рисковать будущим друзей ради задетой гордости?
Хлыст дрожит в поднятой руке Руфуса. Фаррех в ожидании истекает слюной и ядом. Достаточно одного неосторожного движения, чтобы произошло непоправимое…
Нужно всех как-то отвлечь. Утихомирить. Срочно!
— Стойте! Не надо!
Я опускаюсь на колени, пряча взгляд за упавшими на лицо волосами.