Бравый
гусар Шепелев, щедро украшенный вихрастой шевелюрой и пышно
вздернутыми усами, озорно подмигнул мне и важно кивнул Демидову.
Пусть и вышел он в отставку еще года четыре назад, но мундир
генерал-лейтенанта носил с гордостью, благо право на это ему было
оставлено. Злые языки молвили, что Дмитрий Дмитриевич суть –
баловень судьбы, охмуривший наследницу милионщиков Баташевых,
откуда и заполучил свое состояние. Тем не менее, именно при
управлении Шепелева Выксунские заводы оснастили так, как и многим
английским фабрикам не снилось, а уж в деле выработки металлов
британцам равных никогда и не было.
– Да я
хоть весь заказ проглочу, – с наигранной скукой произнес Дмитрий
Дмитриевич. – Надо будет – еще и два завода поставлю.
– А не
лопнешь? – зло бросил ему в лицо Демидов.
– Нет, не
лопну. Трачу слишком много, от того и деньги нужны
постоянно.
И это правда: при всей своей деловой
хватке Шелепов представлялся окружающим ужасающим транжирой.
Приданое супруги он успел прокутить весьма споро, однако тесть
вдруг пристроил зятя на управление Сноведских заводов, и там
отставной генерал неожиданно для всех показал себя рачительным
управляющим. Довольный патриарх рода с той поры и обещал, что и
Сноведские, и Выскунские мануфактуры после смерти его отойдут
внучке, и, сиречь, ее мужу.
Вообще
интересных персон сегодня набралось до обидного мало, все же бедна
Россия промышленным людом. Отмечу лишь Афанасия Гончарова,
владеющего Бумажной мануфактурой под Калугой. Остальных я бы и не
вспомнила, кабы один из них не подал вдруг голос:
– А еще,
Александра Платоновна, многовато Вы своим работникам платите! Тае
ведь и наши ворчать начинают, когда слухи доходят! Ужель так
богаты?
Вспомнила возмутившегося: Иван
Абрикосов. Эдакое недоразумение в высоком обществе – сын
крепостного, волею судьбы оказавшийся обладателем существенного
состояния.
И ведь батюшку его только уважать
можно было: выкупился из крепости, поднял свое дело, от которого и
получил свою фамилию, ведь самым ходовым его товаром оказались
сладости из абрикосов, так и начали называть вольноотпущенного
кондитера, открывшего целую фабрику. Только сынок хваткой отца не
обладает, и дела у предприятия идут из рук вон плохо. Сюда Ваню
позвали, очевидно, для количества.
– Я, Иван… Степанович, так богата
потому, что плачу работникам достойно. От того они и трудятся
прилежно, и местом своим дорожат.