— Пустой разговор, – резюмировал Земляков, аккуратно сворачивая
длинный чертеж. – Наш дорогой хозяин – человек догадливый, и всё
уже понял. Но будет молчать по идейным соображениям. Верен рейху,
партии и фюреру.
— Да, я верю в будущее моей страны. В немецкое будущее. И в
нашего фюрера! – невнятно подтвердил инженера.
— Видимо, смена конкретной физиономии и личности фюрера мало что
лично для вас меняет?
— Безусловно. Идея выше личности, – фыркнул розовой слюной
инженер. – Вам этого не понять.
Оперативники переглянулись. Инженер был явно предупрежден о
возможности визита людей, задающих конкретные и неприятные вопросы.
Ничего толкового не скажет. Безусловно, существуют способы допроса,
развязывающие языки даже самым молчаливым людям, но гости были
специалистами по иной части. Да и не перепроверишь инженера, если
припрет, начнет врать правдоподобно. Нет смысла возиться. Возможно,
изучение документов даст некоторый результат.
— Нет, так нет, – пожал плечами Земляков, застегивая распухший
портфель.
— Бутылку забыл, – напомнил напарник.
— Да, действительно, – фальшивый обер-лейтенант принялся
загружать в портфель ценный напиток.
— За меня отомстят, – с ненавистью процедил наблюдавший за
сборами инженер.
— Это вряд ли. Ваши заговорщики о собственных задницах будут
думать. Вы же их знаете, господин инженер. Вы точно не хотите
немного посотрудничать?
— Никогда! – инженер гордо откинул плешивую голову на спинку
кресла.
— Что ж, это ваш выбор. Тогда позвольте откланяться…
Во тьме за приоткрытым окном кабинета завыла далекая сирена
воздушной тревоги, ей тут же откликнулась другая, третья, ближе и
ближе… Одновременно ударили-зазвонили гулкие настенные часы в
кабинете…
— Ровно час ночи. В точности авиаторам не откажешь, – заметил
Робин. – Пошли, господину инженеру скучно не будет.
Герр Баум вздрогнул.
— Прощайте, – сказал Земляков. – При случае передадим привет
вашим коллегам. Возможно, они по достоинству оценят вашу стойкость.
И глупость.
— Вы оставите меня в живых? – не поверил инженер.
— А что, вас непременно нужно полотенцем душить? Или стрелять в
каменное сердце сквозь подушку? Погибнете на общих основаниях,
вместе со своими земляками.
— Как?! Вы организовали авиационный налет? – прошептал
потрясенный герр Баум. – Из-за меня?!
— Ну-ну, не стоит себя переоценивать. И нас тоже. К налету мы
отношения не имеем. Это, гм, роковое стечение обстоятельств.
Невеселый, печальный час – начало конца Кёнигсберга.