— Посидите, передохните, я быстро.
Олег подивился суетливости деда – понятно, что не каменный
сердцем, но и особой чувствительностью Митрич точно не страдал. А
сейчас вон как заковылял, живо с костылем на тропку выскочил, к
медсанвзводному фольварку ужучил.
Человечек сидел, молчал, его и сидячего покачивало, только
башмаки-якоря – здоровенные и грязные – на месте держали.
— Издалека? – неловко спросил Олег. – Тебя, парень, как
зовут?
Человечек поднял голову – глаза, покрасневшие веками,
измученные, безусловно были девчачьими.
— Ой, извини, – испугался лейтенант. – Не видно под твоим
капюшоном ничегошеньки.
— И хрен с ним, – прошептала бедолага. – Домой иду. Батрачила. У
герра Штульге.
Девчонку опять качнуло. Олег догадался, что ее нужно поддержать,
но как-то тактично. Присел рядом, подпер плечом. От странницы пахло
псиной и сырой зимней дорогой. Ну, это дело понятное.
— И что тот герр Штульге? Деру дал от наших?
— Нет. Сгорели они. Пожар вдруг случился, – со странным
торжеством прошептала девчонка.
— Вот как, не ушли, значит.
Странница покосилась, с трудом повернув шею. Ничего не сказала.
Глаза у нее, оказывается, были не только красновекие, но и
блестяще-серые, влажные. Экий взгляд.
— Ничего, кончилось и кончилось, – жуть как коряво утешил Олег.
– Тебе в Шеллен нужно. Там станция, пункт питания. Отогреешься,
подкормишься, и на эшелон.
— Туда иду. В Шеллен.
Говорить девчонке было трудно. Дрожь била, неровная,
болезненная. Может и не дойти малявка.
Что тут поделаешь, война. Олег удобнее подпер плечом.
— Откуда сама?
— Орша. Попалась, дура. Угнали. В сорок третьем.
— Ладно, чего же дура-то? Бывает.
— Дура. Валенки пожалела. Надо было скидать, да босиком тикать,
точно убежала бы.
— Тут не угадаешь. Вон я воевал-воевал, подбили танк, лежу за
пулеметом как приличный боец, отстреливаюсь. Тут прилетает и прямо
в задницу. Вот кто мог подумать? Теперь лечусь, а стыдно сказать,
куда стукнуло, – ни к селу ни к городу пожаловался лейтенант.
Странница чуть слышно фыркнула:
— Чего удивительного. Жопа всегда первой страдает.
— Так-то верно, но сама понимаешь, стыдновато…
— Угу. Меня Оля зовут. Ольга.
— То хорошо. И имя хорошее имя. А меня – Олег. Бронетанковые
войска.
— А далеко еще до Шеллена?
— Как сказать… средне. У тебя документы-то есть?
— Аусвайс и справка от наших, написали. Ладно. Спасибо. Идти мне
надо, – бессильная Оля попыталась встать.