— Чего ж… правильный был политический руководитель, не то что
некоторые тыловые прохиндеи. Жаль, повоевал мало, – сержант
Прохоров закурил немецкую сигаретку, посмотрел на непривычно
вонючую отраву с немалым удивлением и заключил. – Значит, держимся.
Ты, Митрич, как – с пулеметом точно совладаешь?
Держались. С немецкой машинкой товарищ Иванов вполне разобрался,
не такая уж мудреная, все ж с заводскими станками, да и оружейными
стволами, довелось немало повозиться, даром, что столяр всю
жизнь.
Отбили ночную атаку, потом еще на рассвете – патронов трофейных
имелось не счесть, набитые ленты фрицы аккуратненько хранили, с
этим полный порядок, всегда бы так. Ударили по опорному пункту
немецкие минометы, но особого урона не нанесли – гарнизон отсиделся
в блиндаже, который оказался отчасти дзотом – имелись две узкие
амбразуры для наблюдения, грамотно закрывавшиеся толстыми
заглушками-ставнями. Печурку, опрокинутую гранатным разрывом,
вернули на место, даже угли сохранились, тепло, фонари имеются.
Воюй хоть до весны, а то и до лета – все удобства.
— Вот скажите, отчего у врага все упорядоченно, а у нас словно
впопыхах воюем? – спросил Сережка-студент, глядя на скорчившегося
под нарами дохлого немца. – Все же можно рассчитать, продумать и
сделать как надо.
— Был бы жив наш товарищ Чашин, он бы объяснил, отчего у нас
пока не всё так, как надо, и когда именно будет как надо, – сказал
Прохоров. – Вот освободим то поганое Потапово, я тебе выдам
карандаш, напишешь взводно-рационализаторское предложение. Это
совершенно не возбраняется. Передадим в штаб батальона. Понял?
— Понял, – кивнул Сережка. – Там той бумажкой подотрутся.
— Вариант вполне возможный. Но не обязательный. А знаешь почему,
Сережа, могут так нехорошо употребить твои ценные предложения?
Потому что они сами примерно такое пишут и в полк передают. И полк
тоже пишет. И получается, что бумажек много, все умные, а толку –
наоборот. Это поскольку на данном направлении нам танки нужны, и их
можно вообще без бумажек, но с бомберами и истребителями. Но танки
и бомберы на все фронта и направления направить в достаточном
количестве – дело долгое. Придется нам подождать своей очереди. А
пока вот так…
Умнейшим человеком был сержант Прохоров. Как его судьба потом
сложилась? Может, и дожил до 45-го?