— Спасибо, малый. Федька, у нас есть что, отдариться?
— Откудова? Не сварили еще, вечером кашу обещают.
— Ну, извини, брат, – развел руками усач, глядя на Митьку. – В
следующий раз накормим. Ты сам-то откуда? Дом есть?
— Был. Отец на фронте сгинул, мать пропала, – Митька шел рядом с
медленно набирающим ход вагоном. – Возьмите меня в роту, а,
товарищи? Я здоровый, и всё могу.
— Мы же, парень, не на парад едем, – вздохнул узколицый,
чахоточно бледный боец с наганом на поясе. – Воевать.
— А то я без понятия. Понятно, что фронт. Я, конечно, шашкой не
особо могу. Но если починить что, подсобить, так мигом. Обученный.
Столяр я.
— Э, столяр без шашки, тебе годков-то сколько? – спросил
усач.
— Пятнадцать уже. Я жилистый.
— Что ж ты брешешь-то? Где ж в тебе те пятнадцать?
— Я не брешу, я округляю, – пояснил Митька, рыся рядом с
вагоном.
Бойцы захохотали:
— Грамотный. Может, возьмем? Шатается без дела, этак вовсе
пропадет.
— Башку остричь дашь? – уточнил худосочный кавалерист.
— А то! Чего ж, армия, порядок должен быть.
— Ну, лезь тогда…
Подхватили за руки, мигом в вагон втащили. Из дальнего вагона
что-то орали, командно грозили, видимо, требовали скинуть
неположенного пассажира. Но эшелон уже шел по мосту – Митька
мельком глянул с высоты на реку-Москву, еще не зная, что
долго-долго этих берегов не увидит.
Ехал «Отдельный кавалерийский эскадрон охраны революционного
порядка имени К. Маркса»[9] на восток, с поворотом к югу и далее
северо-западу – направлению вполне логичному и безошибочному,
поскольку билась молодая республика в кольце врагов, и сражаться
следовало на всех направлениях.
Обстриженный наголо Дмитрий Иванов нес службу исправно и
сознательно, числился то помощником санитара, то посыльным штаба, а
то и вовсе запасным сигнальщиком. Собственно, и сам Отдельный
эскадрон частенько менял начальство и подчинение штабам, быстро
утерял из названия славное «им К. Маркса» и получил номер, дважды
его сменил, был переформирован, получил в усиление еще один пулемет
и блиндированный грузовик. Ну, грузовик пришлось бросить под
Энском, оба пулемета потеряли было при внезапном налете бандитов у
Барабановки, но героически отбили, и даже с прибытком – правда, к
трофейному «шошу»[10] патронов не имелось. В общем, обычный
героический путь красноармейской части того времени. Конечно, не
знаменитый конный корпус, в газеты и легенды попасть не довелось,
поскольку службу несли в основном по охране и прикрытию тылов – так
ведь без этой составляющей стратегических побед и не дождешься.