Робин подхватил под мышки бесчувственного гестаповца, озираясь,
втянул во дворик – порядком стоптанные каблуки жертвы
цепляли-скребли мостовую.
— Вроде никого.
— Тем лучше, – Земляков уже поднимался со спины полицейского –
тот лежал абсолютно неподвижно, ноги в сапогах расслаблены.
Узкий клинок перочинного ножа, зажатого в кулаке очкастого
обер-лейтенанта, был почти незаметен.
— Глянь на улицу, только не высовывайся, – буркнул Земляков.
Робин осторожно выглянул – Густавштрассе была пуста, только
вдали угадывались уходящие фигуры. За спиной чуть слышно
хрустнуло…
Земляков вытер короткий клинок о рубашку лежащего гестаповца,
вернул-одернул на место пиджак покойника. Показал приобретенный
пистолет:
— Хрень какая-то. Вообще не попадался подобный девайс.
— «Шварцлозе-98»[11], кажется, – пробормотал Робин. – Раритет,
повезло безумно. Жека, ты абсолютно отмороженный переводчик.
— А куда деваться? Специфика, – поморщился интеллигентный
обер-лейтенант.
— Нет, ну ты бы хоть предупредил, что «прямо сщас».
— Когда? Двор с калиткой сразу подвернулся, дальше-то вроде
стена глухая, а потом дом жилой. Собственно, ты не сообразил, что
ли? Нормально. Убираем.
Тела были спрятаны между ящиков, можно было надеяться, что если
в ближайшие минуты не найдут, то и вообще не найдут. Господа
офицеры вновь шли по улице. Действительно, тянулась кирпичная
стена, далее приличный трехэтажный дом, патефонная музыка за
приоткрытыми окнами.
— Удивляюсь, когда ты обстановку заметить-то мог, – вздохнул
Робин.
— Что в стенах хитрого? Это же не энергетика.
— Ладно. А что в калитке валялось-то? Окурок, что ли? Я так и не
разглядел.
— Что там могло валяться? Харкнул кто-то. Слухи о воспитанности
кёнигсбергцев, на мой взгляд, сильно преувеличены.
— Выглядело очень достоверно. Блин, ну ты вообще…
— Опыт, сын ошибок трудных. Ну, хоть стволы у нас напоследок
появились.
Пистолеты действительно теперь имелись: сомнительный «шварцлоз»
Робин, как человек с изрядным техническим образованием, забрал
себе, небольшой «маузер» полицейского теперь оттягивал карман
господина переводчика.
Искомый дом в конце Густавштрассе был четырехэтажным, гордо
вытянувшимся между более скромными соседними строениями.
Разведчикам было известно фото – вполне сохранилось. Островерхая
крыша, верхний этаж «полу-мансардный», но искомый жилец квартирует
этажом ниже, и квартира должна быть неплохой – хозяин человек
обеспеченный. Вот о самой личности инженера Баума известно было
куда меньше. Отличный специалист по энергосетям – видимо, лучший в
городе. Сгинул в конце войны, судьба неизвестна. Уцелело два фото:
групповых, на них мелкая физиономия герра Баума различима довольно
смутно. Носит очки, судя по адресной книге – холост. Известно
изрядное количество его подписей на проектной документации, но даже
год рождения инженера не совсем определен: то ли 1891, то ли 1901 –
источники расходятся. Год рождения – это важно. Баум член
НСДАП[12], но при каких обстоятельствах и из каких побуждений
вступил в партию - сложно сказать. Возможно, идейный наци, а
возможно, партийность – следствие карьерных соображений.