Удалось узнать кое-что и о Даше, Дарье Степановой Кошелевой.
Было ей восемнадцать лет, и за год до знакомства с Гуровым
Красавина устроила девушку в театр, где Даша исполняла работу
гримёрши. Хм, девушка из мещан, в четырнадцать лет умеющая
обращаться с косметикой? Не особо хорошие предположения о роде её
тогдашних занятий у меня появились, прямо скажу. А ещё стало мне
интересно, почему Красавина, покинув театр, и Дашу с собой увела.
Что за этим стояло? Ведь если младший Погорелов выгораживает своим
дурацким признанием именно Дашу, это может иметь значение...
— Алёша, ты что, и с Марией Жемчужиной говорил? И с Анастасией
Славской? И со Степаном Загорским? И даже с Ольгой Штольц?! — по
мере перечисления театральных знаменитостей, с коими мне пришлось
беседовать, Варины глазки всё больше и больше округлялись. — Какие
они? Расскажи!
— Какие они на сцене, ты и сама видела, — напомнил я. — А в
жизни они скучные и неинтересные.
Ну в самом деле, не буду же я рассказывать Вареньке, что Мария
Жемчужина оказалась особой до крайности желчной и завистливой, и
вообще, никакая она не Жемчужина, а очень даже Требухова, что
Анастасию Славскую, которая просто Петрова, в театре все за глаза
именуют не иначе как «наша глупышка», что Степан Загорский (как ни
странно, и вправду Загорский) если и бывает трезвым, то только
когда спит, а уж что говорят в театре про Ольгу Штольц, в жизни
Смирнову, я в трезвом виде передать постесняюсь, ограничусь тем
лишь, что ни настоящей её фамилии, ни сценической [1] содержание
тех рассказов никак не соответствует. Да и как та же Славская
всячески вертела передо мной хвостом, говорить Варе точно не стану.
Хотя появилась у меня интересная мыслишка...
— Знаешь, Варенька, очень может получиться так, что и ты сможешь
со всеми ними побеседовать, — губки любимой супруги, только что
обидчиво надутые, растянулись в радостной улыбке.
А что, запустить Варю в театр представлялось мне неплохой идеей.
Всё же с женщиной актриски, глядишь, и пооткровеннее будут, чем со
мной. Да и прививка от чрезмерного восхищения театральным блеском
супружнице точно не повредит...
[1] Stolz —гордый (нем.)
— Как видите, Борис
Григорьевич, не так уж много мне удалось узнать, — самокритично
закончил я излагать итоги своих походов к Погореловым, Гуровым,
присяжному поверенному Друбичу и в театр.