— Хм... странно... но красиво.
— Настоящего имени она не помнит. Это
прозвище.
— Все равно красиво, — серьезно
подметил Джехутихотеп.
— Спасибо.
— А какая она?
Мулат ненадолго задумался, окунаясь в
воспоминания. Кваканье лягушек стало чуть тише. Минхотеп слегка
напрягся, будто прислушиваясь к мыслям хозяина.
— Смелая, — наконец, проговорил он, —
решительная... но вспыльчивая и упрямая.
— Прямо как Бастет, — хмыкнул
Джехутихотеп.
— Точно, — улыбнулся Саргон.
— А она красивая?
— Ну, отец мой так считал.
— А отец твой кто?
— Это я и сам пытаюсь узнать, — хмуро
ответил мулат.
По его тону мальчик понял, что
расспросы будут бесполезны. Саргон почти ничего не знал о своем
отце.
— А где твоя мать сейчас?
— Ты когда-нибудь замолкаешь? —
усмехнулся мулат.
— Только если занят чем-то
интересным.
Саргон вздохнул:
— В Нубии.
— Она родом оттуда?
— Точно.
— Хм... а твой отец не из
Та-Кемет?
— Он из Бабилима.
— А, так вот почему ты едешь в
Междуречье! Хочешь узнать о нем побольше.
Саргон потрепал мальчика по
голове:
— Смышленый.
— А то! Я же на писца учиться
еду!
— Угу, я помню.
Солнце продолжало нещадно палить,
заставляя испарения подниматься над водой. Ее гладь ослепительно
сверкала в его ярких лучах, вынуждая щурить глаза. Голоса лягушек
стали еще тише, словно они решили немного отдохнуть, а затем,
набравшись сил, возобновить хоровую песнь.
— Кстати, — произнес Саргон, дабы
заполнить затянувшуюся паузу, — раз пошла такая откровенность. Кто
твой оте...
— Здесь крокодилы водятся? — внезапно
перебил Джехутихотеп.
— Крокодилы? — недоуменно переспросил
мулат.
— Ага, — паренек стал оглядываться по
сторонам, однако солнечные отражения от воды так слепили глаза, что
трудно было что-либо различить дальше нескольких махе.
— Бывают, — все еще не понимая резкой
смены темы, ответил Саргон, — а что?
— Моя сестра очень боится
крокодилов.
— Вот как? А сам ты?
— Не знаю, — честно признался тот, —
вблизи я с ними не встречался.
— Хм.
— Хотя люблю прогуливаться по Хапи на
нашей ла... — он кашлянул, — лодке.
— Если не лезть в заросли камыша и не
совать ноги в воду, то бояться нечего, — сказал Саргон.
Он слегка задумался.
«Эта странная заминка... с чего
бы вдруг? Не хочет говорить? Не нравится мне это...».
Вновь нехорошее предчувствие кольнуло
в груди. Но оно исчезло так же быстро, как и в прошлый раз.