– Ну, великий Детлеф...
– Не отвечай мне, идиот! Ты думаешь, я хочу слушать твою
молочную болтовню?
– Отец, не волнуйся, – сказал Феликс, встревоженный, увидев, как
розовое лицо Густава покрывается красными пятнами. – Ты нездоров.
Мне позвать вашу сиделку?
Старик откинулся на подушку, его дыхание вырывалось свистящими
хрипами.
– Оставь это себе… жирный отравитель… подальше от меня. – Он
повернул голову и снова посмотрел на Феликса. Теперь его глаза
выглядели затуманенными – встревоженными. Один из его когтей
поманил Феликса поближе. – Иди сюда.
Феликс подался вперед на своем стуле, сердце бешено
колотилось.
– Да, отец? – Возможно, отец наконец-то собирался смягчиться.
Возможно, они наконец-то залечат старые раны. Возможно, он
собирался сказать ему, что в глубине души на самом деле всегда
любил его.
– Есть… одним из способов ты можешь вернуть мою благосклонность
и... свое наследство.
– Но я не хочу наследства. Я только хочу, чтобы ты…
– Не перебивай, черт бы тебя побрал! Тебя что, ничему не научили
в университете?
– Прости, отец.
Густав лег на спину и посмотрел в потолок. Он был молчалив и
неподвижен так долго, что Феликс начал бояться, что отец умер с
невысказанными словами примирения, и Феликс виноват в том, что
прервал его.
– Я... – сказал Густав, его голос был почти неслышен.
Феликс нетерпеливо наклонился вперед.
– Да, отец?
– Я рискую потерять мою компанию... из-за злодейского пирата по
имени Ганс Эйлер.
Феликс моргнул. Это были не те слова, которых он ожидал.
“Теряю...? Кто этот человек? Как это произошло?”
– Его отец Вольфганг был моим старым приятелем, почтенным
человеком из Мариенбурга, который торговал... э-э, беспошлинными
товарами.
– Контрабандист.
– Называй как хочешь – он всегда поступал со мной честно. – лицо
Густава потемнело. – Однако его сын - другое дело. Вольфганг умер в
прошлом году, и Ганс, маленький вымогатель с черным сердцем,
завладел одним личным письмом, которое я написал его отцу тридцать
лет назад, которое, как он утверждает, доказывает, что я ввозил
контрабанду в Империю и избегал имперских тарифов. Он говорит, что
покажет письмо императору и совету гильдии торговцев Альтдорфа,
если я не отдам ему контрольный пакет акций "Ягер и сыновья" до
конца следующего месяца.
Феликс нахмурился.
– Вы ввозили контрабанду и избегали имперских пошлин?