Видимо,побегиздесь считались
обычным делом, многие охранники даже бровью не повели. Некоторые,
наоборот, даже заулыбались, предвкушая, как они будут
наказыватьбегунков.
Из казармы по одному вываливались заспанные охранники, по
тревоге поднимали вообще всех, нас же, словно стадо баранов,
согнали в центр, без зазрения совести поторапливая отставших
прикладами и хлыстами. Некоторые бедолаги остались без завтрака, у
некоторых его попросту вырвали из рук. Нас построили вкривоеподобие шеренги, лицом к хозяйскому дому.
Неподалёку от крыльца стояли закрытые колодки.
— Кто видел сбежавших, получит день отдыха и двойную
пайку! — медленно и чётко произнёс месье Лансана, чтобы даже самый
дикий негр мог его понять.
Рабы озирались и переглядывались друг с другом, не решаясь
произнести ни слова. Вдоль шеренги ходили охранники с мушкетами,
злобно посматривая на нас, в то время как ещё несколько охранников
переворачивали вверх дном барак, из которого сбежали ниггеры.
Я же наслаждался бездельем, стоя в шеренге с закрытыми глазами.
Армия научила меня спать стоя и спать на ходу, чем я сейчас и
занимался.
— Что, никто их не видел? — фыркнул надсмотрщик, вразвалку
прохаживаясь вдоль шеренги. — Или вы все соучастники побега и мне
придётся вас наказывать?
Несколько негров тихо зашептались между собой, словно лёгкий
ветерок прошелестел над пальмами.
— Молчать! — рявкнул надсмотрщик. — Кто хочет говорить —
поднимает руку. Ты? Как твоё имя?
Я неохотно раскрыл глаза и осмотрелся. Вся шеренга смотрела на
тощего негра, робко тянувшего руку вверх.
— Моя звать Одудува, масса. Одудува ночью видеть, как в
барак копать яма, — безжалостно коверкая французскую речь, произнёс
негр.
Негры возмущённо зашептались, переводя друг другу слова
Одудувы.
— Молчать, я сказал! — прорычал Лансана, размахнулся
хлыстом и ударил наотмашь, не глядя.
Один из негров завыл и упал на колени, закрывая ладонями
рассечённое лицо.
— Иди сюда, Одудува, — почти ласково добавил Лансана. —
Эй, Анри! Дай ему ещё баланды и отведи в барак, пусть покажет. Нет,
сначала пусть покажет, а потом накормишь.
Затравленно озираясь по сторонам, Одудува покинул строй.
Остальные ниггеры смотрели на него волком, и я чувствовал, что
ночью его ждёт серьёзный разговор с соплеменниками, который Одудуве
точно не понравится.