Собравшиеся вокруг меня офицеры
согласно закивали, и чуть приободренный, я продолжил:
- Но все-таки, господа: давайте
каждый из нас расскажет, каким номером расчета служил – а заодно
еще одно предложение вдогонку: мы все вместе учились, вместе примем
этот бой. Для простоты общения предлагаю опустить не только чины,
но и обращаться друг к другу по-свойски, по имени. Вот я – Роман, и
я был наводчиком пулемета.
Первым меня, как ни странно,
поддержал «увалень». Причем сделал это с охотой – и ведь в
присутствии весьма недовольно смотрящего на меня штабс-капитана!
Как кажется, я сейчас попрал какую-то из офицерских традиций… Ну и
пусть. Мне сейчас хотя бы просто узнать, как зовут сослуживцев!
- Степан, начальник пулемета.
Смуглый парень, стоящий по левую руку
от «крестьянина» (получив от Степана небольшую поддержку, я тотчас
переименовал его про себя, дав менее обидную характеристику) тут же
выдал – с располагающей, кстати, улыбкой на губах:
- Руслан, дальномерщик.
- Олег, помощник наводчика…
- Александр, наводчик...
…В ремонтных мастерских обнаружилось
сразу восемь станковых «Максимов»! Я как в воду глядел, говоря, что
каждый из нас встанет к пулемету – даже «юнкер» Анатолий (еще одно
прозвище, данное мной для удобства запоминания сослуживцев) получил
свой станкач. Недостающий же, восьмой расчет пообещал сформировать
штабс-капитан, решившись выделить еще одного подпоручика в
пулеметчики. Собственно, Игорь Александрович ничего не теряет –
взамен откомандированного офицера он получит любого из наших
прапорщиков…
Неисправности в станкачах были
незначительными – но, увы, неустранимыми на местах. В основном
пробитые турецкими пулями, сильно потекшие кожухи, кои оперативно
перепаяли на заводе, да насмерть заклинившая автоматика – толи
из-за грязи и влаги, толи из-за разрыва матерчатых лент... С
последними я успел столкнуться в «прошлую» для себя войну, несмотря
на появление еще в 1930-м стальных пулеметных лент. И прекрасно
помню, как брезент при стрельбе перекручивался, намокал и пачкался,
рвался…
Однако если в Великую Отечественную
это все были обидные недостатки морально устаревшего оружия, то
здесь и сейчас, на полях Первой Мировой (именуемой в царской России
«Второй Отечественной») нет станкового пулемета совершеннее
«Максима»! На территории мастерских нашлись и две подводы под
станкачи. А ящиков с патронами стандартного для них винтовочного
калибра 7,62х54 штабс-капитан пообещал выдать с вверенных ему
складов столько, сколько мы вообще сумеем унести!