— Вот что ты за баба... — проворчал он, крест, однако, убирая. —
Ни рожи, ни обхождения... ты так замуж точно не выйдешь!
— Я уже была.
— И как? — он аж подобрался, и глаза так блеснули, предвкушающе.
А то, о моей личной жизни в конторе еще те сказки ходили.
— Не понравилось.
— Это просто у тебя мужик неправильный был...
Что-то он еще говорил. Никонов в целом мужик не плохой, но
болтливый безмерно. И сволочь. Как одно с другим сочетается? Не
знаю. Но мы с ним еще на большой земле встретились, когда банду
Севки Хромого брали.
Та еще погань. Но спину я Никонову прикрывать позволю.
Сволочь, да. Но своя. Проверенная.
Ладно, не о том.
Я поднялась по скрипучей лестнице. Ступенек всего десяток, но у
каждой свой голос. И Медведь наверняка слышит. Знает. Медведь
всегда знает, когда я прихожу.
— Опять проспала? — он сам открыл дверь и отступил, потому как
иначе мне было бы не протиснуться. Каморка у него именно такая,
какая и должна быть у лица столь важного. Стол вон влез. Шкаф. И
сам Медведь. А это уже много. — Ладно, не важно... заходи. Как
Софьюшка?
— Курить бросает.
— А... ну да... да, и как? Хотя... — он махнул ручищей.
Медведь — он и есть Медведь. Огромный. И страшный. Для чужих.
Унтер-офицер. Бывший. И не просто так, а из личного, Его
императорского Величества Михаила Романовича отряда.
— Садись куда...
Куда?
Выбор невелик. Стул колченогий да кресло с ободранной спинкой,
ибо Медведь слишком честный, чтобы взятки брать, а пенсия у него
вкупе с жалованьем не столь велики, чтобы хватило на этакую
ерунду.
Не тогда, во всяком случае, когда у тебя молодая жена.
Появилась.
Я поморщилась и велела себе успокоиться. Появилась и появилась.
И хорошо. Мне бы порадоваться, что хоть кто-то жить начал. А
радости не было. Только раздражение и глухая ядовитая зависть.
Присесть я присела. А Медведь вот не спешил.
Стоял, чуть покачиваясь.
Кресло мы ему с Софкой поднесли, еще когда только-только
переселились на остров и тешили себя надеждой, что уж здесь-то все
будет иначе. А он принял. Попробовал бы не принять.
— Тьма, ты...
Я напряглась, если уж Медведь не по имени обратился, то... нет,
оно, конечно, можно. Я и сама-то его Медведем кличу. В мыслях.
Так-то он Османов Олег Ефремович, ежели по паспорту, но Олега
Ефремовича я знать не знаю, а с Медведем мы изрядно крови
пролили.