Первым до этого додумался Полоз. Еще утром он рвался сюда не
хуже солнца, спешащего растопить поутру ночной кошмар. Но едва
вышли за пределы наместникова детинца, интерес к доблестному
отстаиванию интересов гильдии в нем поутух. А после того, как
увидел, в какую головню обратилась богатейшая в городе усадьба,
сумел удивить: вдруг оказалось, что у него в Полоцке имеется и куча
других дел. Ничуть не меньше отыскалось их и у Хвата, стоило только
Путяте обмолвиться о том, что никакого серебра, даже очень сильно
расплавленного, найти здесь не удастся – свои куны гильдия хранит
не в одном месте, а в займовых грамотах.
- Чего? – большего презрения варяг не выказывал даже грамотам
Тумана, когда выяснилось, что пользоваться по старинке лопухами
гораздо сподручнее. – Бумажки вместо денег? Не удивительно, что
здесь все полыхнуло таким синим пламенем. Вон, грамотей знает, как
здорово занимается береста.
Туман поднимался к ним с берега реки, выудив в воде какую-то
черную головню и осматривая ее с таким видом, будто собирался
сделать из нее новое цевье для лука. Едва не споткнувшись об
обугленное нагромождение камней, бывшее некогда основанием печи в
кузне, он протянул находку Путяте. Но тот, мельком взглянул на
измазанные сажей руки Тумана, свои тут же спрятал за спину.
- Вряд ли этот пожар был случайным, - не обратив ни малейшего
внимания на брезгливость купца, принялся вертеть в руках находку
книгочей. – Ощущение такое, что полыхнуло все и разом. Включая
пристань и корабли. Так не бывает. Обычно занимается какое-то одно
здание, а на остальные огонь перекидывается после, если не удается
его унять.
- Не успели, - тягучий, как смола голос раздался сзади.
Обернувшись, они увидели перед собой кряжистого воина, о котором
вовсе нельзя было сказать, что лучшие его битвы - дело далекого
прошлого. Расплющенный в одной из битв нос, выпяченная так далеко
вперед челюсть, что нижняя губа покрывала верхнюю, а когда он
говорил, рот щерился провалом на месте передних зубов. Словом,
обычная разбойничья харя. Но широкий медный обруч с самоцветами,
охватывающий голову, и золотая гривна на шее сразу дали
исчерпывающее представление о том, кто почтил их на пожарище своим
присутствием. – Здесь все сгорело так яро и споро, что от бедолаг,
оказавшихся в этом жерле вулкана, почти ничего не удалось
найти.