«telettrofono».
Телефоном тоже самое Рейс назвал. Понятное дело, немцу немецкое
проще выговорить. Так я и не выбирал особенно.
Итальянца «сдал» мне наш военно-морской атташе в
САСШ. Не поленился, прислал депешу, что, дескать, есть тут один
господин, итальянского происхождения, построивший аппарат, коим
переговаривается с супругою, прикованной к кровати по причине
болезни. Дескать, сам Антонио в одной комнате, а госпожа Эстера и
вовсе в подвале. И все-таки они друг друга отлично слышат
посредством электрической особой машины.
Признаться, я понятия не имел: кто именно в
действительности изобрел телефон. Пользовался всю прошлую, первую
жизнь, и не задумывался, кому именно должен спасибо за удобство
говорить. Потом, в эпоху смартфонов, обратный процесс пошел.
Хотелось этого мерзкого типа найти, и руки ему выдернуть, чтоб не
мог свой богопротивный аппарат создать. И тут только, в
девятнадцатом веке, осознал, как проще было бы жить, существуй этот
прибор уже здесь и сейчас.
Уже июль начался, а июнь все не
уходил.
Король Швеции Оскар Второй собирался
покинуть Первопрестольную еще на Петра и Павла, но все тянул с
отъездом. И мне не давал пуститься в дальнейшее путешествие. Первые
лица Империи не баловали Бернадота своим вниманием. Или не особенно
признавали право потомков наполеоновского маршала править одной из
Европейских стран, или он просто время выбрал такое, неудачное. Ни
одного представителя правящей фамилии ни в столице, ни в Москве не
оказалось. Некому было выказывать уважение.
По королю не скажешь, но я бы на его
месте непременно обиделся бы. Хотя некоторый курьез здесь
присутствовал. Не настоящий, «приемный» член фамилии принимает
спорного монарха. Однако ему было грех жаловаться. Долгоруков вон,
наш генерал-губернатор Московский, прямой потомок Рюрика. Череда
его предков протянулась во тьму веков более чем на тысячу лет.
Древнее в Державе род еще поискать нужно.
А вот мне лично Оскар сумел-таки
потрафить. На обеде в особняке на Тверской, Оскар сказал тост:
- Столь же сильно дивлюсь Государю,
осуществившему величайшие идеи для блага своего народа, сколь же и
скорблю вместе с его соратниками по Великой вашей потере, - заявил
швед на французском, чтоб его все поняли. – Поднимаю этот бокал в
его честь, и в честь людей, стоявших у его плеча!