Теперь, в девятнадцатом веке, он
только что пониже, да выкрашен не в агрессивно-алый, а уставной
желтый. И бравых милиционеров-полицейских сменили не менее бравые
солдаты московского гарнизона и городовой.
Конечно, по случаю скорого прибытия
короля Оскара, фасад украшали имперские флаги, а по площади кругом
гарцевали усиленные наряды полиции верхом. Да над металлическим
козырьком, над парадной «цвела» трехцветная – бело-сине-красная –
тканевая розетка.
К слову сказать, Тверская улица
Москвы никогда не была особенно многолюдной. Застроена была
преимущественно двухэтажными, пережившими наполеоновское нашествие,
домиками, жилых среди которых было не много. Как уже говорил, с
особняком генерал-губернатора соседствовали аптека, морг, пожарная
часть и тюрьма для политических заключенных охраняемая жандармами.
Плюс… или, скорее, минус – по этой улице ранним утром золотари
вывозили бочки, наполненные дурно пахнущим содержимым. От чего
запах, ничего общего с розами не имеющий, сохранялся в воздухе чуть
ли не до обеда.
Впрочем, внутри здания такой
проблемы не существовало. Строители ли, архитектор ли что-то
напутали, и в холодное время года в доме губернатора было
прохладно. Помещения были, конечно, снабжены многочисленными
печами, а иные и каминами, но справлялись они плохо. Зато отлично
работали в качестве вентиляции. От того воздух в особняке всегда
был сухим и свежим.
Парадная, двери которой распахнул
перед нами с Родиславским дюжий швейцар - Долгоруков, сам не
особенно рослый, имел определенную слабость к высоким людям. Что
его адъютанты – офицеры из полков московского гарнизона, что
чиновники канцелярии, что прочие служители – все отличались
изрядным ростом и статью.
Парадная лестница прямо от входа
вела к Белому залу – обширному помещению, где губернатор частенько
устраивал пышные приемы и балы. За этим, первым, есть еще Голубой и
Красный, но их с лестницы не разглядеть. А вот этажом выше –
вотчина самого. Его рабочий кабинет, помещения для порученцев и
высших чиной статского управления. Сама собственно канцелярия –
многочисленные письмоводители, писари и столоначальники
располагались в полуподвале. Они, кстати, и жили здесь же, в
боковых, «смотрящих» на внутренний двор особняка, флигелях.
Но мы с Владимиром Ивановичем
направлялись именно что в кабинет Долгорукова, в котором, как
говорят, никогда не закрывались двери. И злобного цербера-секретаря
у князя никогда не было, а курившие на лестничной площадке офицеры
на нас и вовсе никакого внимания не обратили.