- Ах, дорогой мой Герман Густавович,
- распахнул для меня объятия сверкающий орденами на парадном
мундире хозяин Москвы. – Примите мои глубочайшие соболезнования!
Такого Государя потеряли! Вы то, голубчик, во все времена Его
расположением пользовались. Вас среди иных прочих Он особо
выделял.
- Благодарю вас, Владимир Андреевич,
- как равный равному поклонился я князю. Пусть за спиной Германа
Лерхе и не стоят тридцать поколений высокородных предков, но так у
нас, слава Богу, по чинам титулуют, а не по гробам в склепах. – Для
меня особенно ценно слышать это именно от вас.
- А-а-а? Смотрите! А-а-а? А-а-а?
Каково?! – вскричал, забавно топорща напомаженные усики
генерал-губернатор. – Какой человек?! Новый Сперанский! Великого!
Величайшего ума человек, и царями обласканный и фортуной не
обделенный, а ко мне запросто! Только что чугункой в
Первопрестольную, и тот час ко мне! А-а-а? Рекомендую! Первый
министр Российской Империи, его сиятельство, граф Герман Густавович
Лерхе. Собственной персоной.
Какие-то приличные люди, некоторые
даже с орденами, но все в партикулярном платье, тут же бросились
жать мне руку и лепетать какие-то любезности. Представлялись даже.
Я не запоминал. Тех, кто мне действительно интересен, представят
заново, и с ними я и буду беседовать. А эти все… Так я им только с
тем, чтоб блеснуть в салоне какой-нибудь «мадам Зизи», что дескать
давеча был представлен графу Лерхе…
- И вот эти вот господа, - продолжал
надрывать связки князь. – Явились ныне ко мне, с тем, чтобы я
воспретил коровам шествовать по Кузнецкому мосту. А-а-а? Каково?!
Герман Густавович, голубчик? Скажите же этим господам, что вы
думаете о скоте на мосту?
- Чем же вам, господа, кормилицы-то
народные помешали? – удивился я.
- Толкуют, дескать, невместно может
статься. К нам, мол, и короли не брезгуют заезжать на досуге, а у
нас коровы!
- Полагаю, его величество короля
Оскара коровами не удивить, - хмыкнул я. – Полагаю, некоторые
господа из их парламента самолично и рыбу сетями ловить умеют.
- Браво, голубчик! Брависсимо! Так
их! Коровы им помешали! Ишь! Вот что я вам скажу, господа хорошие!
По Кузнецкому мосту у меня еще и не такая скотина шляется, и
ничего! Против них у вас l'objection не нашлось. Ступайте уже,
господа. Ступайте. Не доводите до греха…