— Кам-ти, — ответила та, что постарше. — Подумала и добавила: —
Кам-та.
Зрение постепенно восстанавливалось. Я уже различал в темноте
смутные силуэты женщин в какой-то широкой одежде.
Кое-как приподнял голову, чтобы увеличить обзор, и понял: смотрю
кино. «Дерсу Узала» или «Земля Санникова» — что-то вроде.
Полутёмная холодная юрта из жердей и коры. Такие, кажется,
называют аил. Свет идёт только через дыру, где вверху сходятся
жерди — потому и полутемно.
По стенам развешены всякие нужные в примитивном хозяйстве вещи —
верёвки, горшки, одежда. А ещё есть ненужные — куски кожи,
украшенные рисунками кошек и значками, похожими на буквы.
Рядом две женщины в длинных рубахах-платьях из грубого полотна,
перевязанных верёвочками. Одна помоложе, другая совсем старуха.
Лица не европейские. В них есть что-то монгольское, но как бы не
до конца. Я видел и китайцев, и японцев — у них глаза поуже, а лица
пошире.
У женщины волосы заплетены в две косы, на шее бусы из кости и
дерева. Она мечется между моей лежанкой и старухой, возится с
глиняными чашками.
На старухе поверх платья — накидка из шкуры. Волосы заплетены в
десятки косичек. В руках — потухшая трубка. И по низу платья —
много-много верёвочек.
Старуха сидит посреди аила у очага с котлом и треногой. Но очаг
тоже потух.
Вот она наклоняется, выбивает трубку прямо на земляной пол.
Берёт что-то круглое.
В глазах у меня мутится и снова наваливается чернота. Я слышу
ритмичный стук и заунывное пение.
Не знаю, спал ли я или потерял сознание, но видел, что лежу на
лугу, а вокруг меня пасутся красные олени.
Потом голос смолк, и наваждение схлынуло.
Я увидел всё тот же аил, но очертания жердей, коры, женщин —
стали рельефней и чётче. Словно глаза как-то приспособились к
недостатку света.
Попытался чуть-чуть подняться, чтобы оглядеться получше. И
женщина, что была помоложе, помогла мне, подтыкая подстилку.
Оказывается, я лежал на нарах, что устроены по углам аила. А
рядом с очагом лежал кожаный бубен, покрытый красными оленями.
Так вот что это был за стук! Старуха била в бубен и пела.
А олени? Спрыгнули с бубна? Этак я сам спрыгну. С катушек.
Может, это ещё один кошмарный сон?
— ... Если не поможет, то и не заговорит...
Вдруг услыхал я сказанное совершенно понятно, по-русски, вскинул
голову на старуху и застонал сквозь зубы.