Движение оказалось слишком резким для меня.
Женщина наклонилась ко мне и пощупала лоб. На вид ей было лет
тридцать, но я не очень разбираюсь в восточных лицах.
— Духи украли его разум, кама? — спросила она, с тревогой
вглядываясь мне в лицо.
Старуха раскуривала трубочку, и потому не спешила с ответом.
— Разум его остался здесь, — сказала она, наконец, выпустив дым.
— Видишь, он не дичится тебя и пьёт воду.
— А почему он всё время говорит с духами, кама? — Женщина
осторожно погладила меня по волосам.
— Потому что его двойник сейчас в нижнем мире, — пояснила
старуха. — И говорит там с нижними духами. А разум его заблудился,
и он думает, что и мы с тобой — духи из нижнего мира.
Женщина в ужасе схватилась обеими руками за щёки. Отшатнулась от
меня.
— А если он так и будет бормотать на языке духов?! — воскликнула
она. — Он умрёт? Смотри, он опять глядит, как слепой! Не понимает,
в каком он мире. Но сегодня он хотя бы открыл глаза, и лоб его не
такой горячий. Попроси ещё духов, кама? Я отдам им последнего
петуха. Пусть верхние духи позовут его обратно ещё раз!
Губы у женщины задрожали, она заплакала, но сдержанно, скупо. И
тут же вытерла рукавом слёзы.
— Не реви, — пригрозила старуха. — Не по покойнику плачешь.
Очнулся — хорошо. Не говорит — значит, такова воля нижнего бога. Не
отпускают его духи. Завтра приду ещё камлать. Неси своего петуха.
Не жалко?
— Нет у меня больше детей, кама, — махнула рукой женщина. — И
мужа нет. Все остались лежать в долине Эрлу. Даже костей не узнать,
так всё горело. А этот — поодаль лежал. Совсем голый. Одежда,
видно, на нём дорогая была надета. Воры раздели, думали мёртвый. Я
подошла, а он шепчет странно так, не по-человечески. И глядит
жалобно так. Я его на спину, домой нести, а кровь из раны как
хлынет. Сама не знаю, как сумела остановить. Духи меня к нему
привели. Не дай ему помереть, кама? Он на младшего моего похож.
Пусть будет немой, пусть говорит с духами, но живой будет!
— Не говори так! — одёрнула женщину старуха. — Не сумею вывести
его душу из нижнего мира, найдёшь шамана сильнее. Если разум не
помутился, придёт и душа. Готовь петуха, завтра сама пойду искать
его в нижний мир!
Женщина вскрикнула в ужасе и зажала рот. Старуха усмехнулась,
довольная этим испугом.
— Оставлю тебе настойку из чёрной рябины, — шаманка пошарила на
поясе и нашла кожаный бурдючок, привязанный к одной из свисающих с
пояса верёвок. — Вечером дашь с молитвой нижнему богу. А утром,
когда заря — с молитвой верхнему дашь.