Все это, конечно, хорошо, если бы не
некоторые, усложняющие ситуацию, обстоятельства.
Во-первых, про Ионию уже можно
говорить: потеряна. Почти все города радостно открыли ворота
македонянам. Враг осадил Милет и, хотя ещё не подступился к
Галикарнасу, участь последнего явно предрешена.
Во-вторых, Милет пребывает в осаде
уже второй месяц, Одноглазый, по донесениям лазутчиков, не
испытывает недостатка в пропитании для растущего войска и не
стремиться губить его в плохо подготовленных штурмах, строя
огромное количество машин. Местные яваны оказывают ему
безоговорочную поддержку, а персы вынуждены во множестве оставлять
свои дома, опасаясь за жизнь. Даже если Милет продержится до весны,
Ватафрадата не сможет выйти в море для нанесения удара по тылам
Одноглазого. Ведь это означает немедленное падение ослабленного
города. Даже удивительно, что он ещё не сдался, учитывая, как много
в нём жителей, разделяющих свободолюбивые устремления своих
братьев-ионийцев, уже сбросивших персидское ярмо.
Наконец, в-третьих, Митране уже
больше десяти дней доносят со всей округи, что дороги Лидии
заполонили всадники, собирающие толпы народа в многолюдных сёлах и
призывающих к великому восстанию против персов. Дескать, грядёт уже
победоносный освободитель Антигон, поднимающий покорённые народы на
борьбу. Эллины-ионийцы поднялись, теперь Лидии черёд. Двести лет
страна изнывает под гнётом владык Парсы, пора уже сбросить
ярмо.
"Вспомните лидийцы печальную участь
царя вашего, Креза, заживо сожжённого персами!"
Ну, Креза-то, конечно, не сожгли.
Смилостивился Куруш-завоеватель. Да яваны, пламя смуты раздувающие,
никому об этом задуматься не дают, знай себе, зверства персов
перечисляют. А у местных купцов, да знати, что от старинных
лидийских семейств род свой исчисляют, взгляд стал какой-то,
подозрительно задумчивый.
Все видел Митрана, все замечал и
оттого потерял покой и сон. Внезапно неудобно стало ему на любимой
подушке.
Новое войско царя царей не придёт
раньше весны. Хшатра, держава Ахеменидов, велика и необъятна. Чтобы
собрать силу, способную сбросить яванов в море, придётся немало
потрудиться.
Что же делать?
Хитроглазый явана, предложил Митране
встретиться. Что же, узнать мысли врага, отобедав с ним – не
преступление. Воевать Сарды, имея полторы тысячи воинов... На что
он надеется? Явно не на мечи и копья, а значит, стоит поговорить.
Глупец тот, кто, имея уши, не желает слышать.