Нигде по всему полю не наблюдалось
такого нагромождения трупов, как здесь, на небольшом пятачке. За
истребление горстки так и не покинувших своей позиции педзетайров,
афиняне и их союзники заплатили поистине страшную цену. Десять раз
пожалел Харидем, что по примеру Ксеркса не засыпал последний рубеж
македонян градом стрел, а желая пущей славы, двинул в атаку
гоплитов. Слава в итоге встала очень дорого.
Поликсен уже спихнул с мёртвого
лохага навалившийся на ноги тому труп афинянина и собирался тащить
его прочь с поля, мысленно испросив прощения у остальных павших,
что старческих сил не хватит на всех, как вдруг краем глаза
заметил, что у одного из мертвецов пальцы левой руки сжались в
кулак.
Македонянин ещё дышал. Досталось ему
– будь здоров, как всем им. Большая часть ран – не слишком опасна.
Глубокий порез на правой руке, пара сломанных рёбер, опять же с
правой, неприкрытой щитом, стороны. Неприятно, но и не страшно.
Другое дело – сквозная и рваная рана на левом бедре, что у
фалангита обычно выставлено вперёд. Ногу пропороли широким
листовидным наконечником гоплитского копья. Вырвали с проворотом.
Судя по всему, задета кость.
Похоже, получив такую рану, парень
упал на колено и его оглушили ударом по шлему. Не просто оглушили –
меч-копис, содрав с бронзы синюю краску, скользнул вниз и вонзился
в основание шеи. Не глубоко, силу удар уже растерял, но совсем
рядом яремная вена. Чуть-чуть бы в сторону... Повезло.
Везучий парень о своём везении не
знал и баловнем судьбы не выглядел. Выглядел неуверенно
переминающимся в хвосте длинной очереди на ладью Харона.
"Ну, уж нет. Я тебя отсюда вытащу, а
там – как боги присудят. Твоему командиру уже всё равно, а ты
давай, держись парень".
Поликсен подхватил македонянина под
мышки и потащил. Тот еле слышно застонал.
"Ничего-ничего, все будет
хорошо".
Старик снял с раненого приметный
македонский шлем, способный выдать, и кликнул одного из крутившихся
поблизости рабов. Вдвоём они вытащили парня из груды тел,
перевязали раны чистой тряпицей, располосованной на ленты. Когда же
раб высказал удивление, что они несут раненного вовсе не в сторону
Врат, к лагерю афинян, а зачем-то лезут вверх по склону, Поликсен
слегка приложил его по темени обухом сыскавшегося за поясом
топорика. Не до смерти. Тут уже совсем недалеко пощипывал травку
привязанный к стволу маквиса поликсенов мул. Старик взгромоздил ему
на спину бесчувственного парня, отвязал животину, цокнул языком и
зашагал прочь.