Антипатр вопросительно взглянул на
Асандра: младший брат Пармениона немногим уступал наместнику
возрастом и по праву должен был высказаться первым.
– Ты старейший среди нас, – медленно
сказал Асандр, – ты назначен самим царём, только он может сместить
тебя.
– Мы с тобой, Антипатр, – горячо
заявил Аттал.
– С тобой... – выдохнул Кратер.
– У меня нет желания становиться
изменником снова, – заявил Мелеагр, – поганое занятие. Я присягаю
тебе, Антипатр.
– Какой срок у царицы? – спросил
Эвмен.
– Осталось ждать два месяца.
– Подождём. И я клянусь в верности
тебе, регент, – сказал Эвмен.
"Как же мы были слепы. Как я был
чудовищно слеп... Ведь ничто не скрывалось, письма, разговоры. Кому
какое дело, что творится в захолустном Эпире, этом медвежьем
углу... Все устремились на восток, клацая зубами, истекая слюной по
лакомой добыче. Поистине, когда боги хотят наказать – они лишают
разума"...
На следующее утро Антипатр собрал
всех воинов, "своих" и "чужих", у погребального костра друга.
Неандр, Медон и Андроклид стояли в
первых рядах. Рука декадарха висела перед грудью на шейной лямке.
Вечером опытный врач, выбросив обломки неандрова копья, заново
зажал её в лубки и перебинтовал. Андроклид поглаживал руку и крутил
головой, высматривая знакомцев среди тех, кто уходил с Александром.
Вид у них был особенно замученный, но и антипатровы воины свежестью
лиц не слишком выделялись.
Антипатр взошёл на помост,
сколоченный на скорую руку и, видя гнетущую тревогу, смятение
людей, без долгих предисловий объявил воинам новость и попросил
поддержать "решение совета".
Македоняне притихли, а едва наместник
закончил речь, вообще потеряли дар речи. Воцарилась мёртвая тишина.
Каждый пытался осмыслить невероятное. Наконец чей-то голос негромко
произнёс:
– Так как же это?.. Зря кровь
проливали?..
Раздался всхлип.
Андроклид повернулся к Неандру,
открыл рот, собираясь что-то сказать, но так и не смог: ком в горле
перехватил дыхание.
– А Ламах-то... – прошептал
Медон.
Один из воинов сел на землю, обхватил
голову руками и глухо застонал, покачиваясь.
– Слава царице Клеопатре, – негромко
сказал кто-то в первом ряду, неподалёку от Андроклида.
– Слава... – пробормотал декадарх,
вскинул голову и крикнул, – слава!
"Это судьба, она сильнее всех. Такой
выпал жребий и не стоит роптать. Слава!"