Скульптор совершил возлияние Дионису
и продекламировал:
– Мил мне не тот, кто, пируя, за полною чашею речи
Только о тяжбах ведёт, да о прискорбной войне;
Мил мне, кто, Муз и Киприды благие дары сочетая,
Правилом ставит себе быть веселее в
пиру[4].
Рабы наполнили чаши гостей и те
дружно выпили, подарив несколько капель богам. Музыканты, незаметно
возникшие в мегароне, расположились у стен, ударили в тимпаны.
Запели флейты. Гости оживились: в зале, перед пиршественными ложами
появилась Таис. Она была одета в золотистую короткую эксомиду,
открывавшую правую грудь. Чёрные волосы, достающие почти до пояса,
заплетены в две тугих косы, совсем не в обычае гетер, укладывавших
их в более сложные причёски. В правой руке афинянка держала
короткий меч. В левой – небольшой тонкий жезл с подвязанной к нему
длинной алой лентой. Таис двигалась в такт музыки с кошачьей
грацией, а лента, тоже пребывающая в постоянном движении, обвивала
гетеру по спирали, образуя своеобразный кокон, из которого время от
времени выскакивало стальное жало. Девушка кружилась на носках,
временами замирая на кончиках пальцев, с такой лёгкостью, словно не
весила ничего. Полы эксомиды развевались, отчего у гостей
захватывало дух.
– Пирриха, пирриха! – выкрикивали
гости название этого воинственного действа, зародившегося в
Спарте.
Это была не совсем пирриха, танец,
который исполняют с оружием и, чаще всего, не в одиночку, но
задуматься о том некогда. Неспешный вначале, темп нарастал, как
приближающийся издалека раскат зевсова гнева в грозу.
Апеллес вскочил с ложа и начал
хлопать в ладоши, поддерживая ритм. Его примеру последовал Менелай.
Глаза молодого человека расширились в восхищении. Казалось, для
него сейчас во всей Ойкумене не существует ничего, кроме танцующей
четвёртой Хариты.
Таис резко переломилась пополам,
сталь клинка лязгнула о каменный пол, а гетера взлетела в воздух,
опираясь только на меч. Лента скользнула по отточенному лезвию,
взмыла вверх. Один алый лоскут остался на полу.
– Таис! Таис! – гости хлопали уже
все.
Ритм все ускоряется. Шаг, поворот,
шаг на носке, пируэт на кончике большого пальца – попробуйте-ка
повторить мужи-воины! Прыжок, приземление. Афинянка изгибается
назад, спина дугой, волосы-ночь метут по полу. Снова лязг меча.
Гости в восторге, никто не сожалеет об иззубренном клинке, судьба у
него такая. Шаг, прыжок, поворот.