– А Гефестион? – Антигон посмотрел на
Птолемея, – кстати, ты ни разу не упоминал его. Где он?
Птолемей посерьёзнел.
– Рядом с царём.
– С Парменионом?.. – удивился стратег
и осёкся, поняв, что означали слова Лагида.
Гарпал покачал головой.
– Мы собирались отвезти Александра в
Илион, похоронить рядом с курганом Ахилла. Он бы хотел этого. Но
пехота воспротивилась. Что им какой-то Ахилл... – мрачно сказал
Птолемей, – Прах Александра должен упокоиться в Эгах, в гробнице
царей. Костёр сложили больше, чем у Филиппа. Гефестион лично
возложил тело царя на вершину, а спускаться не стал. Достал меч
и...
– Понятно...
– Урну с прахом Парменион забрал с
собой. Но внутри не только прах Александра, они там оба. И в Аиде
не разлучатся.
Некоторое время все молчали,
рассматривая сундуки, потом стратег поднял глаза на Гарпала.
– Ты сказал, что золото оставили
Пармениону. Почему не серебро?
– Это очень интересный вопрос, –
вместо казначея ответил Птолемей.
– "Филиппики" серебром по весу
оцениваются, как один к двенадцати, – объяснил Гарпал, – его,
Филиппа, серебром, не афинским. Александр отчеканил свои
тетрадрахмы немного тяжелее. Понимаешь?
– Нет, – совершенно искренне ответил
Антигон.
– Эти монеты, – Гарпал зачерпнул
горстью несколько блестящих кругляшей, – дороже эллинских, тех, что
мы заняли в храмах и у богатейших ростовщиков Афин и Коринфа.
Заёмные деньги мы потратили, а свою чеканку приберегли. У персов
монета золотая. Мы рассчитывали на то, что когда возьмём все
сокровища Азии, золото упадёт в цене.
– А серебро вырастет! – подхватил
Птолемей, – теперь понял?
Антигон медленно кивнул. До него
действительно начинало доходить, куда ведут эти плуты.
– Но мы не взяли сокровища Азии, –
сказал стратег.
– А вот тут возникает самый главный вопрос, – хитро прищурился
Лагид, – чего ты хочешь, Антигон?
----------
[1]
Катаскопы – разведчики в Древней Греции.
Афины
Первым её заметил, разумеется,
проревс триеры Морской стражи, что курсировала между Пиреем и
островом Эгиной, охраняя Саронический залив от пиратов, никогда не
переводившихся в водах Эгеиды, особенно в непосредственной близости
от таких торговых гигантов, как Афины и Коринф. Длинный силуэт на
горизонте сразу привлёк внимание вперёдсмотрящего, и патрульная
триера немедленно отклонилась от курса, повернув на восток,
навстречу неизвестному, явно военному кораблю.